Он шел, весь погрузившись в рассматривание дороги, как вдруг, со скалистой стены футах в двадцати от него, рухнул снег. За снеговым обвалом последовала целая лавина камней. Любая из каменных глыб, попади она в него, могла бы уложить его на месте. Но Найт, сознавая всю опасность положения, не растерялся. Ударами бича он заставил собак броситься в открытую долину и, насколько ему позволяли его неуклюжие лыжи, бросился за ними. Через несколько минут собаки уже находились вне опасности.
Найт, оглядываясь по сторонам, чтобы выбрать наиболее удобный путь, вдруг зацепился лыжей за выдававшийся из-под снега большой осколок скалы, и упал. В этот момент с грохотом скатился другой обломок, весом в несколько пудов. Найт почувствовал острую боль в ноге и услышал треск лыжи, поломавшейся в щепы, и на мгновение потерял сознание.
II. В каменном капкане.
Придя в себя, он попытался сдвинуться с места, но, приподнявшись и сев, он, к ужасу своему убедился, что правая нога крепко защемлена между обломками скал и что он, таким образом, захвачен в западню.
Найт быстро сообразил, что, если помощь не явится в ближайшие часы, он погибнет. Он или будет убит каменными глыбами, которые не переставали скатываться с утеса, или его растерзают медведи или волки. Даже, если этого не случится, то он замерзнет или умрет с голода, так как его теплая одежда и провизия были на санях, а собаки не решались близко подойти к нему.
Случайный охотник или зверолов мог забрести сюда, но подобная счастливая случайность была так мало вероятна, что о ней не следовало и думать. Люди, жившие в строительном лагере, куда Найт направлялся, совсем не подозревали, что он находится так близко; на станции же в Биг-Крике от него не ожидали известий раньше, чем он установит в лагере свой радио-аппарат. Найт сам говорил им, что свяжется с ними по радио не раньше, как через десять дней.
Обдумав это все и стараясь быть как можно спокойнее, Найт пришел к заключению, что на чью-либо помощь он рассчитывать не может. Если ему суждено спастись, то он должен сделать это сам.
Кажется почти невероятным, как человек в ужасном положении зверя, попавшегося в капкан, мог еще спокойно раздумывать и рассуждать. Однако, Найт, ясно сознавая опасность и почти безвыходность своего положения, не пришел в отчаяние. Он откинулся назад, на выступ скалы, и стал тщательно взвешивать все обстоятельства. Он был уверен, что нога его окончательно раздавлена упавшей скалой, и все кости раздроблены. и потому, если он останется жив, ее все равно придется ампутировать. И он решил, что лучше уж ее ампутировать самому теперь же и тем ускорить свое освобождение.
У него был с собой хирургический набор, включавший лубки, бинты и пузырек с кокаином.
Но он был на санях, а собаки, впряженные в сани, лежали в долине, метрах в двухстах от Найта. Между тем, поток снега и камней с утесов иссяк, и путешественник, выпрямившись, насколько мог, стал звать собак.
Но умные животные, очевидно, помнили, как на это место с грохотом падали глыбы снега и скал и как их ударами бича прогоняли оттуда. Они насторожили уши, поднялись на ноги и как бы повиновались призыву, но все же не решались подойти ближе. В момент падения Найт держал бич в правой руке и как-то машинально продолжал держать его и до сих пор. Думая, что, может быть, собаки боятся его, Найт далеко забросил бич, и, действительно, животные охотнее пошли на его зов.
Но потом они снова остановились. И так много раз, они то шли вперед, то останавливались.
Только к концу дня Найту удалось ласковыми словами и притворным предложением пищи, которую он как-будто доставал из кармана, добиться того, что собаки были уже не более, чем в десяти футах расстояния от него. Но тут они чего-то испугались, шарахнулись в сторону, завертелись на одном месте, и дело окончилось тем, что они перевернули сани и разбросали почти весь груз по снегу.
Уже при заходе солнца Найту удалось подманить передовую собаку достаточно близко, чтобы ухватиться за упряжь и подтащить к себе остальных собак, а затем и сани.
Но, когда он увидел, что осталось в санях, все надежды его рухнули. На санях уцелели только некоторые части радио-аппарата, остальные были разбросаны. Не было в санях ни хирургического набора, ни сумок и свертков с провизией.
Единственно, что он получил в результате усилий целого дня, это кисет с табаком, револьвер, паяльный прибор, несколько инструментов, употребляемых во время радио-работ, и меховой мешок, избавлявший его от возможности замерзнуть ночью.