Архиерей уехал. Через 9 дней скончалась Прасковья Семеновна. Узнав об этом, епископ Нектарий пришел в страх и три часа был в ужасном расстройстве. А когда пришел в себя, сказал: «Великая раба Божия она!» Но воля архиерея — не воля еще Божия!
Попечитель монастыря, Н. А. Мотовилов, не успокоился: исполняя завет батюшки, он отправился в Москву к митрополиту Филарету, коему все и изложил в Сергиевой Лавре через наместника архимандрита Антония, коему давно-давно отец Серафим предсказал: «Придет время, не оставь моих сирот Дивеевских».
А митрополит Филарет доложил Государю Александру II, бывшему тогда в Лавре. Назначена была строгая ревизия. В результате ее Иоасаф Толстошеев был совершенно отстранен от участия в обители; возвращена была начальницею Елизавета Алексеевна Ушакова, противницы были удалены. Они после образовали свой монастырь, в Понетаевке. А Дивеево было изъято из ведения Нижегородского архиерея и передано в управление Тамбовского епископа, каковым тогда был великий подвижник, епископ Феофан, впоследствии — Затворник Вышенский. Начальница Ушакова была пострижена в монашество с именем Мария... Можно представить радость сестер: рыдания их и слезы благодарности Богу и батюшке-молитвеннику за устроение обители были так горячи, как разве при смерти отца Серафима. Сбылись и слова его, сказанные сестре Матрене Петровой: «Запомни, матушка, у вас на 12-й начальнице устроится монастырь!» Это и была игумения Мария.
Жизнь Дивеева стала расцветать.
Собор, столь давно уже начатый, теперь, при игуменье Марии, быстро стал строиться: и в 10 лет, с 1865 по 1875 год, был закончен. Сестры хотели посвятить его иконе Умиления Божией Матери; но преосвященному Иеремии, человеку духовной жизни (последние 25 лет он жил на покое в монастыре), угодно было, по откровению Божию, посвятить его Пресвятой Троице. Целую зиму 1874 года холодный собор стоял заколоченным... А летом 1875 года епископ Нижегородский Иоанникий неожиданно распорядился освятить его, хотя в нем было всего лишь еще три иконы. День освящения совпал с праздником Умиления Божией Матери, 28 июля. И тут свершилось знамение: во время освящения высоко в небе над храмом все время кружились три голубя, а выше их три журавля, как бы в знамение Пресвятой Троицы. После освящения они улетели на восток. Впоследствии, в 1880 году, был освящен правый придел храма в честь Умиления Божией Матери, а левый был оставлен до открытия мощей преподобного Серафима. В храме потом сами сестры монастыря расписали иконостас и стены. Их к 90-м годам собралось уже до 900 душ. Сам монастырь занимал пространство в 400 сажен длины и 150 ширины. Епископ Иоанникий, обозревая его впервые, сказал: «Это — область, а не монастырь». Длина собора — 21 сажня, ширина — 14, а высота — 25. Кроме этого величественного здания, в Дивееве было более 30 корпусов для сестер и потребностей обители: трапезный, свечной, портновский, богадельня, больница, училище, живописный, стекольный, погребной, огородный, садовый, малярный, и пр., и пр... За оградою — две гостиницы, конный двор, пять домов для священников. В ограде монастыря — пруд и т. д. Действительно — целая Лавра женская...
Итак, все обратилось во славу Божией Матери и преподобного Серафима. Как же, однако, понять, что будто не исполнилось указание преподобного о двух соседних обителях, когда они слились, и так прекрасно, в одно целое? В ответ на это, во-первых, укажем, что среди предсказаний отца Серафима есть прямые указания на соединения, но в будущем, что и случилось в свое время: «На 12-й начальнице устроится обитель». Но, во-вторых, вначале необходимо было раздельное существование общин: отцу Серафиму нужно было сделать перелом духовный, чтобы все потом было «батюшкино». Это и удалось, после долгих скорбей и борьбы. Слава Богу!