Я кивнула отцу, стараясь как можно скорее сменить тему. Но, по- видимому, отец решил отчитать меня сегодня по полной программе.
— Лейла, твоя мать сказала, что ты устроилась на работу.
— Да, — ответила я, а сама мысленно сжалась. Про Руслана и работу говорить не хотелось. Наверное, потому что стажировка и Руслан — это моя личная доза счастья, и я не хотела пускать посторонних в этот хрупкий мир гармонии и иллюзии свободы. Отец нахмурился, его и без того кустистые брови, ещё больше сдвинулись к переносице.
— Плохо, дочка. Очень плохо. Разве муж недостаточно тебя обеспечивает? Зачем позоришь его? Тебе дома заняться нечем?
— Папа, дело не в деньгах.
— В Коране сказано, что место женщины дома. Тебе нужно рожать детей, заботиться о муже и хозяйстве. Обеспечение — это забота главы семейства. — похоже отец совсем меня не слышит и не хочет меня понять. Хотя чему я удивляюсь? — Я итак разрешил тебе не носить хиджаб, думал, что одумаешься. Замуж тебя выдал. Муж у тебя золото, из хорошей семьи, но ты ничего не ценишь. Другая на твоём месте уже второго ребёнка бы ждала. А ты всё первого родить не можешь. По стажировкам каким-то бегаешь, будто семья у тебя нищая и ты побираешься.
Я сжала скатерть под столом, захотелось выбежать из комнаты вон. Отец продолжал укоризненно смотреть на меня с высоты своего роста, а я почувствовала себя муравьём. Мелким, ничтожным и глупым. На которого смотрят снизу вверх и отчитывают. Будто я сделала что-то ужасное. А в чём я провинилась то? Неожиданно я услышала голос невестки, жены моего среднего брата.
— Отец прав, Лейла. Зачем тебе нужна работа? Тебе позволили учиться в университете, муж у тебя добрый, понимающий. Другой бы давно уже запретил и сказал сидеть дома.
Ну началось. Она то куда лезет? И почему всем так мешает моё образование и стажировка? Я уже хотела было просто промолчать и ничего не отвечать, но заговорила жена моего старшего брата.
— Я, например, не разрешила бы своей дочери ходить без хиджаба. Это большой грех. И вместо обычного университета отправила бы в мечеть изучать Коран на языке оригинала. В современных университетах один разврат.
Это стало последней каплей. Я выпрямилась и посмотрела на невестку.
— Сочувствую твоей дочери, дорогая Сания. — с приторной вежливостью ответила я. — Напомни нам, а какое у тебя образование, что ты так уверенно говоришь об университетах? — я наигранно улыбнулась. Терпение во мне иссякло, включился режим стервы. Её бровки взлетели вверх, она зачем-то поправила платок, хотя он итак лежал идеально.
— Школу закончила. — ответила та и постаралась сделать невозмутимый вид. Мысленно я усмехнулась. На самом деле Сания закончила 9 классов, затем поступила в колледж на швейное дело, но так и не закончила, т. к забеременела моим старшим племянником.
— И всё? — издевательским тоном переспросила я. — А что же так? Нравится быть невеждой? — невестка открыла рот в возмущении, но потом также резко закрыла.
— Ну да, куда уж мне до тебя, ты ведь пример для всех нас. Грешница, позорящая мужа и не уважающая своих родителей. Предала заповеди Аллаха, сняла платок. Выставляешь на показ то, что должно быть скрыто от посторонних глаз. Но Аллах всё видит, пусть он укрепит твой иман(веру).
— Пусть Аллах даст тебе мозги и закроет твой поганый рот. Чтобы не повадно было в жизнь других лезть и чушь молоть. Вместо молитв прочти хотя бы раз книгу. А то так и будешь Митрофанушкой. Не хочу учиться, а хочу жениться. — с издёвкой проговорила я.
— Хватит! — крикнул отец и ударил рукой по столу. — Замолчи, Лейла. Никакого уважения к другим, никакого уважения к исламу. Что творится в твоей голове? Когда ты успела так низко пасть?
На моём языке крутилось столько обидных фраз. Я так много хотела высказать и отцу, и невесткам. Но я решила не устраивать цирк, не кричать, а просто сказать то, о чём думаю на самом деле уже на протяжении многих лет. Поэтому мысленно я сосчитала до 10, выдохнула и спокойным тоном произнесла:
— Чужих судить вы так усердно рвётесь, начните со своих грехов, отец, и до чужих не доберётесь. — ответила я и встала из- за стола. Быстро поднялась на второй этаж, заперла дверь в комнату, которая когда-то была моей. Я слышала крики отца на первом этаже, причитания невесток. Мама во всю стучалась в мою дверь, но я уткнулась лицом в подушку и не отвечала. Почему отец винит во всём меня? Это ведь они лезут в мою жизнь, они начинают первыми конфликт. Я защищала своё личное пространство, своё достоинство. Никто не смеет указывать мне чем заниматься, особенно невестки.