— Да, — сухо заметил Джерард, — я понял, спасибо. Так как насчет леди Хоу?
Взгляд леди Эклстон сделался отрешенно-задумчивым.
— Я знаю о ней немногое, — сказала она, наконец. В голосе ее явственно слышались удивление и разочарование. — Не думаю, что она много времени проводит в Лондоне. Хоу бывал тут каждый сезон, разумеется, но если он когда-либо привозил с собой жену, то я этого не припоминаю. Определенно он всем давал понять, что она не отличается крепким здоровьем или болезненно застенчива или что-то в этом роде. Доходили слухи, будто она калека или урод, но я в это не верю — Хоу был слишком большим гордецом, чтобы жениться на горгулье, даже с большим состоянием. Но я с ней никогда не встречалась. Я знаю ее мать — Мэри Холленбрук. Вы не хотите послушать о ней?
После некоторого колебания Джерард кивнул. Поскольку он совершенно не знал Кэтрин Хоу, любые сведения о ее семье могли быть ему полезны.
Леди Эклстон ослепила его улыбкой и сделала глубокий вдох.
— Она была настоящей красавицей! Денег у ее семьи совсем не было, конечно, но ее отец был бароном, чем она очень гордилась. Ну, не так сильно, чтобы не выйти замуж за какого-то торговца из простолюдинов, который был уже весьма богат, когда женился на ней, а потом стал еще богаче. Должна сказать, такие браки редко бывают удачными. Гораздо лучше, чтобы невеста приносила деньги в благородную семью — тогда все счастливы. Если же она выходит замуж за мужчину ниже себя, поскольку тот богат, что получается в итоге? Благодаря ей он, возможно, обзаводится полезными связями, но главный результат все тот же — больше простолюдинов…
— Леди Хоу поступила в лучших традициях, — перебил ее Джерард. — Но насколько я понимаю, ее брак трудно назвать особенно удачным.
Леди Кларисса лишь безразлично пожала плечами.
— Ну что же, по крайней мере, она не нарушила принятого порядка вещей! Вступая в брак, вообще не стоит рассчитывать на удачу, тут все слишком непредсказуемо — все, что связано с мужчинами, редко бывает предсказуемым. Однако миссис Холленбрук, я думаю, была разочарована дочерью. Все красавицы огорчаются, если их дочери не блещут красотой. Нет сомнений в том, что по этой причине она настояла на том, чтобы выдать дочь за Хоу. В молодости Хоу слыл красавцем, но к тому времени, как он женился, ему уже было за сорок. — Она замолчала, чтобы передохнуть.
— Бедная юная леди, — сказала Маргарет. — Как это ужасно — быть богатой наследницей, а выйти замуж за мужчину, который тебе в отцы годится.
— Возможно, он оказался единственным, кто захотел на ней жениться.
— Кларисса, вам ли не знать, что у нее могли быть рога на голове, и все равно за ней бы бегали ухажеры, если принять во внимание величину ее приданого.
Леди Эклстон захихикала, как школьница.
— Ну, это верно! И я думаю, что приданое у нее действительно было громадным, поскольку Хоу и двух фартингов в руках удержать не мог, даже если бы их пришили к его перчатке.
— Значит, она респектабельная дама? — спросил Джерард в отчаянной попытке извлечь из этого разговора хоть что-то полезное для себя. — Я знаю, что она не слишком хороша собой. И знаю, что у нее есть деньги. Мне хочется узнать что-то о ее характере.
Леди Эклстон думала так старательно, что покраснела от натуги. Джерарду казалось, будто он видит, как бешено вращаются колесики в ее голове, пытаясь извлечь из закромов памяти хоть крохи информации о Кэтрин Хоу.
— Я не знаю, — призналась наконец она. — Она не бывает в обществе, а если где-то и бывает, то ведет себя так тихо и незаметно, что никто о ней не вспоминает.
— Но она сейчас в Лондоне, — пробормотал Джерард скорее для себя. — Хотелось бы знать — почему?
— Да? В Лондоне? — Леди Эклстон едва не подскочила, оживившись. — Богатая вдова прибыла в город? Как интересно!
— Кларисса, Джерард думает на ней жениться, — напомнила своей подруге Маргарет. — И ты обещала никому не говорить ни слова.
Леди Кларисса недовольно надула губы.
— Конечно, Маргарет! — воскликнула она. — Но если мне доведется что-то услышать, я непременно сразу же передам все, что узнаю, нашему дорогому Джерарду!
Адвокат. Ну конечно, догадался Джерард, она приехала в город, потому что деньги теперь принадлежали ей. Должно быть, она захотела лично встретиться с мистером Тиреллом, чтобы подписать какие-то документы. Люсьен Хоу, вероятно, надеется составить брачный контракт. Тирелл упомянул о том, что встречался с Люсьеном.
Джерард встал и поклонился.
— Леди, весьма приятно было с вами пообщаться. Но прошу меня извинить, мне пора.
— Конечно, дорогой. — Тетя Маргарет встала и подставила ему щеку для поцелуя. — Не забывай писать время от времени, Джерард, если у тебя не хватает терпения на визиты. Мне очень хочется узнать о твоем решении.
Он улыбнулся:
— И мне, тетя, и мне. — Он церемонно поклонился леди Эклстон. — Спасибо, мадам, за ваше участие.
— Ну что вы! Все, что угодно, для красавца в красном мундире! — проворковала она.
Выйдя из дома тети, Джерард обдумывал сказанное леди Клариссой. Красивая тщеславная мать ни во что не ставила свою невзрачную дочь, которая тем не менее сумела сделать блестящую партию — по крайней мере в том, что касается общественного статуса. Если Люсьен Хоу убедил миссис Холленбрук выдать за него свою дочь, то, возможно, у Кэтрин в доме нет ни одного союзника за исключением камеристки, которая ее сопровождала. Леди Эклстон назвала Люсьена Хоу религиозным фанатиком. Фанатики, разумеется, не отличаются терпимостью и благодушием, даже если их не кусает за пятки угроза полного финансового разорения. Если Люсьен Хоу всерьез вознамерился жениться на Кэтрин ради спасения своего поместья, он, вне сомнения, придет в ярость, узнав, что она вынашивает план женить на себе другого мужчину по своему выбору. У Джерарда возникало предчувствие, что ему не раз придется иметь дело с Люсьеном Хоу, если он все же возьмет Кэтрин в жены.
И этого ему как раз совсем не хотелось. Он надеялся жениться на наследнице, чтобы облегчить себе жизнь, а не делать ее труднее. С другой стороны, леди Хоу имела гораздо больше денег, чем он рассчитывал получить, женившись на наследнице, даже если Люсьен Хоу не заплатит ей ни фартинга из того, что должен. Так стоят ли сто тысяч фунтов того, чтобы потягаться за них с разгневанным виконтом? Или, на худой конец, если проклятая ссуда будет прощена, стоят ли того восемьдесят тысяч фунтов?
Джерард уже дал себе ответ на этот вопрос. К лучшему все обернется для него или к худшему, но ответ был однозначен — да.
На третий день после того, как леди Хоу сделала ему предложение, Джерард, спустившись из своего номера на первый этаж, сказал хозяину гостиницы, что ему понадобится гостиная на вечер, поскольку он ждет гостей. Хозяин гостиницы многозначительно на него посмотрел, словно Джерард собирался развлекать целую толпу куртизанок, и пообещал, что все будет в лучшем виде. Когда после ужина он проводил Джерарда в гостиную, там уже весело потрескивал огонь в камине, а на столе стояли бутылка вина и два бокала. Шторы были задернуты, создавая приятный полумрак. Джерард его поблагодарил, налил вино в бокал и сел ждать.
Прошел час, за ним второй. Уголь в камине почти догорел, а вино кончилось. К тому времени, как он услышал приглушенный звук церковного колокола, ударившего десять раз, Джерард уже решил, что никто не придет. Настроение у него испортилось. Кэтрин бросила ему перчатку, поманив искушающим призом, упросила его принять решение в течение трех дней, а теперь даже записку не удосужилась прислать, чтобы он ее не ждал. Хозяин гостиницы принес еще одну бутылку вина, и Джерард вновь наполнил бокал. Если Кэтрин не появится до одиннадцати, он отправится спать, а с рассветом тронется в путь и займется делами более насущными — теми делами, от которых он отвлекся по ее милости.