— А мадам Сент-Клер тоже приглашена? — с едва уловимой дрожью в голосе спросила она.
— Конечно, — ответил Джеймс, закурив сигарету и выпустив облачко дыма. — Она сама должна убедиться, что для нее все кончено. Кроме того, она давняя приятельница нашей семьи, и я очень прошу тебя, Кэрол, отнестись к ней с должным вниманием!
Марти внимательно на него посмотрела.
— А не слишком ли многого ты требуешь от Кэрол? — спросила она.
— Думаю, что нет, — заявил ее брат с каким-то ленивым хладнокровием.
Марти с сомнением покачала головой, а Кэрол почувствовала, что такое откровенно безразличное выражение лица Джеймса способно заставить ее забыть о том, каким добрым и внимательным он может быть. Она знала, что Джеймс, в знак благодарности за ее столь нелегкую и столь чистосердечную помощь, хочет сделать ей какой-то очень дорогой подарок, и это неожиданно заставило девушку почувствовать отвращение.
Она так и осталась лишь игрушкой, лишь инструментом в его руках. И только то, что сестра Джеймса была для Кэрол одним из самых близких людей, заставило ее промолчать и не выгнать Джеймса вон.
Сославшись на необходимость встретиться с кем-то, Джеймс откланялся.
— Увидимся завтра утром, — сказал он на прощание. — Я заеду за вами в десять. И, пожалуйста, Марти, не забудь съездить к своему портному. — Уже стоя в дверях он резко обернулся: — Я не могу допустить, чтобы Кэрол подвела меня в столь важном деле. В жизненно важном деле!
Глава 7
Кэрол преследовало такое чувство, будто все оборачивается против нее, но пытаться что-либо изменить было уже слишком поздно. Ни Мадмуазель, искренне верившая в ее помолвку, ни мисс Доув, внезапно приехавшая из Англии, чтобы лично принести ей свои поздравления — никто просто не поверит ей, если она вдруг посвятит их в тайну происходящего.
Искусно сплетенная паутина лжи, опутавшая девушку с головы до ног, оказалась столь тонкой и прочной, что разорвать ее не было никакой возможности. По каким-то необъяснимым причинам, никому не казалось странным, что очень богатый мужчина собирается жениться на девушке без гроша за душой, которая, к тому же, хоть и была весьма очаровательной, все же не могла соперничать с ослепительной красотой Марти или мадам Сент-Клер. Вся школа смотрела на Кэрол, затаив дыхание, и, в ожидании предстоявшей церемонии бракосочетания, собирала деньги на свадебный подарок!
Кэрол приходила в ужас от одной только мысли о том, какова будет реакция окружающих, если ее уличат в обмане или если помолвка будет расторгнута. Она просто не хотела и не могла думать о том, что когда все будет кончено, ей придется уйти из школы мисс Доув, покинуть Париж, искать себе где-то пристанище и работу… Во всем случившемся она обвиняла лишь себя и не надеялась ни на чье прощение и сострадание.
Днем, накануне торжественного обеда в честь их помолвки, Джеймс прислал Кэрол в подарок великолепное жемчужное ожерелье. Потрясенная его невероятной стоимостью, девушка попыталась настоять на том, чтобы он забрал его назад сразу же по окончании обеда, но Джеймс легкомысленным тоном заявил, что если ожерелье вернется к нему, то будет немедленно послано назад с посыльным, и что это будет повторяться всякий раз, как только ожерелье снова будет к нему возвращаться.
Вечером, в день торжественного обеда, посыльный доставил в школу цветы для мисс Стерн. Служанка, передавая ей корзину белоснежных роз, прекрасно гармонировавших с жемчужным ожерельем, смотрела на Кэрол с откровенной завистью.
Потом пришла Марти. Она оглядела Кэрол с головы до ног и не нашла в ее внешнем виде ни малейшего изъяна. Сама Марти, одетая в какой-то ослепительно сверкающий, словно покрытый серебряным инеем, наряд, выглядела великолепно.
С Кэрол происходило что-то неладное, она совершенно не могла сидеть на месте, и было заметно, что девушка сильно нервничает. Марти, глядя на подругу, покачала головой.
— Успокойся, дорогая, — сказала она. — Ты выглядишь восхитительно. На мой взгляд, этой блестящей вдове, Санте Сент-Клер, куда как далеко до тебя. Ты напоминаешь мне статуэтку из редкостного старинного фарфора. Думаю, Джеймс будет счастлив… ну, или все, кто увидит тебя сегодня, будут считать, что он счастлив, — быстро поправилась Марти.
Она повернулась к двери.
— Нам лучше пойти вниз. Джеймс, видимо, и сам немного нервничает. Подождем его там. Не забудь свою сумочку, а то тебе нечем будет привести себя в порядок, когда мы приедем на место.
Джеймс въехал во двор так порывисто, что волнение Кэрол только усилилось. Когда девушки садились в машину, он выглядел довольно мрачным и замкнутым. Джеймс пристально поглядел на Кэрол, но ничего не сказал. Усевшись рядом с ним, Кэрол с удивлением отметила, что у него дергаются уголки губ и что машину он ведет с каким-то совершенно не свойственным ему напряжением.