У разных наций свои предпочтения в ароматах. Немцы предпочитают сосну, французы – цветочные ароматы, североамериканцы любят сильный запах, а южноамериканцы – еще более сильный. В Венесуэле средство для мытья полов содержит в десять раз больше сосновой отдушки, чем в США. Но почти все нации сходятся в желании придавать полам и стенам приятные ароматы (прежде всего соснового леса или лимонного сада), чтобы жить среди запахов.
Магазинчик на Третьей авеню близ Грамерси-парка, как и многие подобные заведения Нью-Йорка, торгует разнообразными товарами для услады чувств. Там предлагают, в частности, изделия из портмерионского фарфора, украшенного яркими ботаническими рисунками с точно прописанными деталями. Канцелярские принадлежности и упаковочная бумага в этом заведении – ручной работы, с хорошо заметными древесными волокнами и изъянами. Часть ее – подчеркнуто грубоватая, с беспорядочно разбросанными цветовыми пятнами. Нос указывает дорогу в отдел парфюмерии. Мелкие гранулы с маслом для ванн содержат ароматы под названиями «Весенний дождь» и «Нантакет». Как пахнет весенний дождь? Это популярный запах. Но сможет ли даже самый гениальный сенсуалист определить разницу между весенним или, скажем, осенним дождем?
Обращаясь прежде всего к воображению, это название рисует в сознании образ весеннего дождя, потом вы вдыхаете сладкий минеральный аромат и думаете, допустим, о красноголовых лишайниках под названием «британские солдаты», которые вы обнаружили в Беркшире, когда вам было десять лет. Или вспоминаете запах дождя, падавшего на оливково-бурую палатку – он стучал по брезенту, как будто барабанила тысяча пальцев. Грамерси-парк представляется лишь мелким всплеском волны времени из тех дальних лет. Одна полка в магазине предназначена исключительно для ароматизаторов помещений. «Используйте этот ароматизатор вместе с нашим алюминиевым кольцом для осветительной лампы накаливания», – объясняет одна из упаковок. Parfum de l’Ambiance… Вы идете из комнаты в комнату сквозь массы наполненного ароматом воздуха, ощущая ноздрями только благовония, «купаясь в фимиаме» и будоража благоухание танцем.
Мы, кажется, неспособны жить в природе без того, чтобы заимствовать ее запахи и носить их с собой как талисманы, «присваивая» себе свирепость, магнетизм или энергию, которые свойственны их естественным обладателям. С одной стороны, мы живем в чистоте и порядке квартир, и, если природа нетактично позволяет себе войти туда без спроса – в виде мышей, мух или термитов, ползущих вдоль плинтусов, или белки в подвале, или летучей мыши на чердаке, – мы с кровожадностью охотника гоним ее прочь. С другой стороны, мы стремимся ввести природу с собой в дом. Мы прикасаемся к стене – и комнату заливает дневной свет, поворачиваем выключатель – и начинается лето, мы окружаем себя множеством совершенно ненужных запахов из внешнего мира – сосна, лимон, цветы. Может быть, обоняние и не требуется нам для выживания, но без него мы чувствуем себя потерянными.