С течением времени важнейшим институтом управления стала коллегия эфоров, появляющихся еще в VII в. Происхождение этого установления не выяснено. Возможно, эфоры были представителями 5 территориальных фил Спарты. Первый из них эфор-эпоним — председательствовал в общих собраниях апеллы и герусии, и сами народные собрания созывались эфорами; они же только имели право предлагать законы. Эфоры объявляли военную мобилизацию, передавали власть мирного времени в руки военных вождей-царей. Основным полномочием эфоров был суд: им были подчинены споры о собственности, о наследствах, договорах, менее важные уголовные дела. Эфоры были верховными судьями для пэриэков и илотов, им же принадлежала полицейская власть в полисе (в частности, они руководили отрядами молодых спартиатов в криптиях — государственных расправах с илотами). Они призывали царей на суд, контролировали общественные финансы, интерпретировали обычаи, т. е. решали как бы конституционные вопросы Спартанского государства.
Цари (с VI в. до н. э. власть была наследственной) сохраняли основные военные и религиозные полномочия предгосударственного времени, утратив лишь собственные судебные права, которые отошли к герусии и в целом действовали вместе с нею. В военное время один из царей командовал армией вместе с 10 членами герусии.
Народовластие в Спартанском государстве было не прямым, а в значительной степени представительным и опосредованным. Причем представительство было передано главным образом должностным лицам, несменяемым и не зависящим от собраний граждан. Это придало государственной организации Спарты аристократический характер, всецело связанный, однако, с общенародным консервативно-политическим укладом.
Государственно-политический строй Спарты оставался практически неизменным в течение нескольких столетий. Особый уклад спартанской жизни предопределил ее очевидное военное лидерство среди других полисов юга Эллады — в VI в. до н. э. вокруг Спарты сложился т. н. Пелопоннесский союз нескольких областей и полисов, который повел активную борьбу за общее преобладание в Элладе. В каждом из городов союза власть передавалась специальному совету из 10 аристократов, а Спарта ставила гармостов — наместников с военными и финансовыми функциями. В самой метрополии — Спарте — взаимоотношения исторических институтов власти несколько изменились в сторону преобладания царей (они стали главенствовать над эфоратом) и герусии (которая обрела право вето на решения собрания). Более четко была разделена судебная компетенция герусии, эфоров и народного собрания.
После победной для Спарты и союзников Пелопоннесской войны (431–404 гг. до н. э.) с Афинами и другими греческими полисами, спартанское общество стало быстро расслаиваться в социальном отношении, и это расслоение уже не могло сдерживаться даже старыми политическими институтами. Сократилось число полноправных спартиатов, власть стала практически изолированной от основной массы активного населения полиса (в конце IV в. до н. э. насчитывалось лишь около 1 тыс. граждан Спарты). В III в. до н. э. очередной политический кризис завершился почти полной ликвидацией традиционных институтов власти и рождением диктатуры царей в угоду массе неполноправных жителей Спарты. В ходе очередной смуты начала II в. до н. э. власть захватили илоты, их правление было подавлено только участием других полисов Эллады. В середине II в. до н. э. (146 г.) Спарта утратила самостоятельность, став частью греческих провинций Римской империи.
§ 9.3. Образование Афинского государства
Более развитым, чем Спарта, в социально-экономическом отношении было второе из крупнейших древнегреческих государств Афинское (п-ов Аттика), вскоре подчинившее своему влиянию остальную Элладу. Классический путь формирования государственности в Афинах привел к появлению там и более сложной государственной организации, выражавшей интересы непосредственного народовластия.
Становление Афинского полиса
Аттическая область была захвачена группой ионических племен в ходе общего дорийского завоевания, которые, ассимилировав древнюю эгейскую цивилизацию, установили более соседские отношения с подчиненными народами. Осевшие в прибрежной Аттике ионийцы делились на 4 племени: Гелеонты, Аргадеи, Айгикореи и Гоплеты, — каждое со своими культом и некоторыми особенностями в той роли, какую они играли в общем ионическом союзе племен (их и называли «блестящими», «земледельцами», «козопасами» и «вооруженными» соответственно). Сложившееся в XI — Х вв. до н. э. первоначальное объединение племен носило характер общинной конфедерации, в которую вливались вначале три, потом четыре, пять и т. д. племен. Поселения-центры четырех племен постепенно слились воедино вокруг древнего города Кекропии (см. выше синойкизм), ставшего затем Афинами по утвердившемуся культу богини. Единство нового полиса обеспечивалось в основном единой военной организацией племен.
В социальном отношении каждое племя состояло из больших кланов, которые, в свою очередь, разделялись на 50–90 больших семей-родов. Семьи в произвольном порядке группировались во фратрии — особые религиозные объединения со своими культовыми праздниками и церемониями. Фратрии складывались в филы, которые после синойкизма стали чисто территориальными подразделениями общей территории полиса, причем не только город, но и вся Аттика соответственно делилась на 4 филы. Потомки покоренных доионических племен (фэты) стояли вне этой организации, но признавались почти равноправными; они могли свободно заниматься земледелием, торговлей и ремеслами, у них были свои самоуправляющиеся объединения — фиасы и оргеоны (фратрии).
Управление племенами осуществлялось царями-басилеями, власть которых у ионийцев не была наследственной, и советом пританов в числе четырех (видимо, глав племен). Пританам принадлежала высшая судебная власть в полисе и право объявить военную мобилизацию. Особую роль играли главы семейств и кланов: они были вправе взимать свою долю податей, начальствовать в своем клане, даже приглашать царя на свое собрание. В опоре на такие родоплеменные привилегии, элита стала формироваться в столь важный для Древних Афин социальный слой земельной аристократии. В начале VIII в. до н. э. новому социальному членению общества был даже придан условно-правовой статус, восходящий к прежним особенностям племен: первый класс назывался эвпатридами (обладателями больших земельных наделов с большим урожаем), второй — всадниками, третий — зевгитами (разночинцами).
Во второй половине VIII в. до н. э. давление на крестьянство со стороны аристократии начало возрастать, ранее свободные земледельцы попадают в кабалу разного вида к знати. Появляется категория земледельцев-пелатов и шестидольников (отдающих 5/6 урожая), затем зависимые крестьяне превращаются в рабов, если не выплачивают долг; наконец, к исходу VII в. до н. э. растет число продаваемых за Аттику рабов. Рабовладельческий уклад начинает размывать прежде социально однородное ионийское общество. Знать превращается в социально господствующий слой, и это вызывает ускоренную эволюцию надобщинной администрации прежней эпохи в раннюю государственную структуру, подчиненную интересам этой знати.
Примерно в сер. VIII в. до н. э. под давлением эвпатридов потеряла свое прежнее значение власть басилевса: его сделали выборным и полномочия его свели к религиозной сфере. В 752 г. до н. э. вместо царя был избран эвпатридами особый правитель — притан сроком на 10 лет, затем появилась должность архонта; с начала VII в. до н. э. архонтов стали избирать на год, и их стало девять (с 682 г. до н. э.). Функции постоянного властного органа стал обретать прежний совет родовой знати — ареопаг (заседавший на холме святилища бога войны Ареса).
К середине VII в. до н. э. аристократическое правление в Афинах приобрело вид организации раннегосударственного типа, где доминировала роль выборных должностных лиц, соподчинявших свои полномочия с советами знати.