В сер. V в. до н. э. после очередного внутриполитического кризиса в Риме плебеи добились обнародования основных судебных правил и юридических процедур, применявшихся в патрицианских судах, — были составлены так называемые Законы XII Таблиц (см. § 17). Эти законы сделали важнейший шаг в правовом уравнении патрициев и плебеев, хотя еще далеко не полном тогда.
После обнародования Законов XII Таблиц в организации высшей исполнительной власти в Риме наступили несколько десятилетий нестабильности.
Частичный выход из нараставших противоречий был найден на пути нового законодательства, которым бы закреплялся уклад относительного политического равенства внутри римской общины. Законы Валерия и Горация (консулы 449–448 гг. до н. э.) стали основанием будущего республиканского строя. Законы закрепили: (1) обязательность решений плебеев, принятыхими на своих трибутных собраниях, для патрициев; (2) право любого гражданина, обвиненного магистратом, обратиться к народу за решением своей судьбы; (3) священный и неприкосновенный характер личности народного трибуна. Вскоре законами Канулея (445/444 гг. до н. э.) были отменены запреты на браки между патрициями и плебеями и вместо консулов были учреждены особые трибуны с консульской властью, в которые также могли выдвигаться плебеи. Восстановлена консульская власть была только в 367 г. до н. э. и уже на началах равенства политических прав патрициев и плебеев. В 312 г. до н. э. цензовое начало было введено и в устройство Сената: в него стали выдвигаться не просто патрицианские главы родов, но люди, отвечавшие означенному имущественному цензу, а также прежде выбиравшиеся в магистраты. Это сделало и Сенат — оплот родовых привилегий патрициев — доступным для плебеев. В 339 г. было усилено начало народовластия: признано, что постановлениям центуриатных комиций не нужно одобрения Сената, чтобы иметь силу закона. Наконец в 287 г. до н. э. было еще раз подтверждено, что решения плебса (плебисциты) имеют всю силу закона.
Социально-политическая унификация римской общины в основном завершилась, и на этой основе к концу IV — началу III в. до н. э. в полисе сложилась развитая государственная организация с системой институтов законодательной, исполнительной и контролирующей власти, основанная на сочетании прямого народовластия с аристократическим представительством.
§ 14. Государственный строй Римской республики
От полиса к империи
Конец IV — начало III в. до н. э. в истории Рима был важнейшим рубежом.
Во-первых, к этому времени завершилось государственно-политическое становление римского полиса, и римская государственность опиралась на развитую систему институтов власти и управления, закрепленных в праве и в политических традициях. Во-вторых, с этого времени Римское государство, создав мощную, новую по своим боевым и организационным возможностям армию, перешло к активной завоевательной политике — сначала в самой Италии, а затем и далеко за ее пределами.
На протяжении III в. до н. э. Рим покорил Центральную и Южную Италию (Северная была подчинена уже к 288 г.), вступив в политическое и военное соприкосновение с греко-италийскими государствами и с господствовавшей тогда на Средиземноморье Карфагенской державой. Итальянские племена и полугосударства образовали вместе с Римом условную Италийскую федерацию под господством Рима, членство в которой обеспечивало ее жителям некоторую близость в правовом положении к римлянам. Союзнические народы количественно значительно усилили римскую армию. Это дало возможность, хотя и после трудных двух Пунических войн, иногда даже ставивших Рим на грань государственной катастрофы («Ганнибал у ворот!»), сокрушить Карфагенскую державу и подчинить себе большую часть ее владений в Средиземноморье. К началу II в. до н. э. внутренний кризис Македонской державы (см. § 12) сделал ее легкой добычей Рима. Немногим более полувека спустя Рим распространил свою гегемонию и на всю Грецию. В новоприсоединенных областях стала формироваться новая система управления, построенная на доминировании исполнительно-военных властей, назначенных Римом и представлявших его интересы, — появились первые провинции. Рим стал превращаться в Римскую империю, имея в виду территориально-государственный строй. С упадком крупнейших эллинистических государств — державы Селевкидов и Египта — в I в. до н. э. и они подпали под власть Рима. К концу I в. до н. э. Римская империя охватила почти весь средиземноморский мир и Ближний Восток, начав военно-политическое движение на север и запад Европы.
Формирование империи было не только особой военной и политической задачей Римского государства. Этот процесс создавал особый фон для существования и преобразований самой государственной организации. Военное и политическое преобладание Рима сделало римский народ особым, господствующим народом. Столь острая ранее, резкая социальная рознь внутри полисной общины отступила перед преимуществами единства (хотя и раздираемого по-прежнему, но уже чисто групповыми и политическими противоречиями). На протяжении IV–I вв. до н. э. государственная организация Рима оставалась в главном неизменной. Ее основу составили институты как прямого, так и представительного народовластия.
Термин «республика», которым традиционно характеризуют государственно-политическую организацию Рима IV–I вв. до н. э., в исторической основе не имеет качественного значения (res publicae — общие дела). Смыслом организации власти в своем государстве римляне видели обеспечение гражданских прав и гарантию особых, привилегированных свобод полноправного жителя полиса. Главную опасность гражданской свободе усматривали в единоличной и в исполнительной власти (украшая в легендарной своей истории прошлых царей многими пороками). Только народ в целом обладает верховной властью, поручая отдельные части этой власти разным учреждениям и лицам. Этот принцип стал основой классической Римской республики.
Народные собрания
Верховенство народа как коллективного правителя государства было закреплено в верховных политических, в основном законодательных правах народных собраний. В свою очередь и собрания (comitia) в республике были трех видов, с разными, не пересекающимися между собою полномочиями.
Первый вид представляли исторические куриатные собрания. Они постепенно теряли свое значение, со II в. до н. э. граждане на них уже почти не ходили, а для правомочности собраний достаточно было присутствия курионов (глав курий) или 30 ликторов. Из политических вопросов за куриатными комициями сохранилось полномочие на делегацию власти избранным другими собраниями магистратам в виде специального закона — lex de imperio. Такое полномочие — imperium — давало магистрату право совершать ауспиции, т. е. сноситься с богами от имени народа. На административную власть это не влияло. Но за куриатными собраниями сохранились права в семейно-родовой сфере: контроль за усыновлением, за осуществлением отцовской власти в роде и семье, утверждение в этой связи завещаний. Многие частные акты поэтому были подвержены регламентации куриатных решений.
Второй вид представляли центуриатные комиции. Это был главный вид народовластия в Риме — не только потому, что количественно охватывал большинство полноправного населения, но и потому, что обладал существенными для государства полномочиями.
Правом участия в центуриатных комициях обладали самостоятельные граждане Рима, прошедшие цензовую регистрацию (установленную реформой нач. V в. до н. э. — см. § 13) и приписанные к одной из политических центурий (не совпадавших с военным реестром). Вначале ценз исчислялся на основании только владения недвижимостью и свободного происхождения, затем в центурии были допущены вольноотпущенники (конец IV в. до н. э.). С III в. ценз исчислялся уже и на основании движимого имущества, в комиции были тем самым расписаны не только землевладельцы, но и ремесленники, торговцы и т. п.; усилены были и позиции вообще богатых слоев (к 1-му классу относились объявившие за собой имущества на 100 тыс. ассов, ко 2-му — 75 тыс. и т. д. до 12,5 тыс. В начале II в. до н. э. инфляция повысила ценз: так, для 1-го класса он составил 1 млн). За каждым из пяти классов закреплялось с III в. новое число центурий: по 35 т. н. «старших» и 35 «младших»; к первому причислялись и 18 всаднических центурий. Вместе с профессиональными и т. п. всего было 373 центурии, теоретически могущими участвовать в голосованиях. Однако по-прежнему решающее слово было за центуриями первых двух классов.