Набойка
Меньше развита была в крестьянском искусстве живопись. Росписями растительного характера покрывали деревянные сосуды в Хохломе (нынешней Горьковской области), сообщая красками золотистый тон при помощи подвергаемой обжигу олифы. Что касается живописи изобразительного характера, то она находила себе место в украшении лубяных коробов и особенно северодвинских прялок. Впрочем, и эти росписи не имели вполне самостоятельного значения картин. Древнейшие известные нам прялки (Мезенского края) украшены были геометризованным изображением идущих в ряд коней; росписи эти похожи на вышивки. Позднее вырабатывается целая система росписи прялок, которая легла в основу всех подобного рода изделий (47). Поле донца делится на несколько поясов. В верхнем ряду изображаются обычно птички, вроде петушков. Непременную принадлежность украшения прялок составляет птица-сирин (204). Рядом с фантастическими мотивами, вроде сирина и единорога, даются жанровые: парень едет в телеге и погоняет лошадь, двое других парней сидят в избе и распивают чай; на столе кипит самовар с чайником на конфорке. Женщины в избе занимаются пряденьем. Мастеров этих росписей привлекало изображение повседневной жизни. В их произведениях можно найти крестьянские жанровые мотивы еще задолго до того, как они укоренились в русской живописи XIX века.
В росписях прялок, как и в вышивках, фантастика тесно переплетается с повседневностью, изобразительные мотивы — с орнаментальными. Все, что представлено на прялке, сливается издали в узор чередующихся ярких зеленых и красных пятен, при помощи которых передается как листва, так и крылья сиринов. Многие изобразительные мотивы заключаются в круглое обрамление (204). Кружочки у стержня прялки и самый стержень также покрываются живописью. В росписи строго соблюдаются принципы симметрии, ритмического повтора и заполнения пустого пространства.
К северодвинским росписям примыкают росписи глиняной посуды, в частности из Гжеля, Московской области, самые ранние образцы которых относятся к XVIII веку (207). Но в этих свободно выполненных кистью росписях все дается обычно намеком. В отдельных случаях этим достигается исключительная выразительность рисунка. Петушок с двумя елочками по бокам от него не только хорошо вписан в круглое блюдо, но и связан с ритмом орнаментального обрамления. В самой фигуре петушка с гордо закинутой головой и расправленными перышками хвоста есть характерность, свойственная образам животных в народных сказках.
50. Церкви погоста Кижи
Элементы народного юмора проглядывали в древнерусском искусстве только в заглавных буквах новгородских рукописей (ср. стр. 135). В позднейшее время в крестьянском искусстве юмор служит неистощимым источником художественного творчества. Вятские дымковские игрушки — это редкий в истории искусства пример карикатуры в скульптуре. Как и в резьбе прялок, беспощадно меткая насмешливая карикатурность как бы оправдана в них несовершенством техники. Свистульки делаются так, чтобы можно было узнать барыню, купчиху или гусара на коне. Между тем головы у них в виде шаров, руки, как кренделя. Красными кружками передается румянец, таким же красным кружком — губы. Дымковские игрушки напоминают загадки-головоломки, которые особенно смешны после того, как узнаешь отгадку. Действительно, эти пестрые, расцвеченные уродцы очень мало похожи на людей, и все-таки в них угадываешь все то, что хотели изобразить народные мастера. Эти карикатуры на барынь и гусаров отвечали потребности народа посмеяться над господами.
К произведениям крестьянского искусства в некоторой степени примыкают народные лубочные картинки XVIII–XIX веков, хотя они имели хождение не столько среди сельского, сколько среди городского населения. Сохранилось огромное количество народных картинок на самые различные темы: сказочные, сатирические, бытовые и легендарные. Они характеризуют широкий круг интересов народа. В поэме Н. А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» один крестьянин как величайшую драгоценность спасает от пожара лубочные картинки, которые он с любовью собирал всю жизнь.