Во внутреннем расположении петровских дворцов бросается в глаза, что в ближайшем соседстве с парадными покоями находятся кухни с выложенными плитами стенами и сохранившимися от того времени огромными медными кастрюлями. Гладкие белые стены жилых помещений украшали тесно развешанные любимые Петром морские пейзажи в строгих, гладких рамках (211). Вдоль стен стояли дубовые, обитые кожей стулья. Огромные, разбитые на квадраты окна придавали этим залам облик, решительно непохожий на кремлевские терема, с их густо покрытыми узором стенами и мелкими переплетами окон (ср. 171). В Монплезире даже парадный Ассамблейный зал был невысоким, стены его оставлены гладкими; единственным украшением его в середине XVIII века служили гобелены с изображением различных стран света. В другом зале Монплезира покрытие покоится на кариатидах, с цветами и гирляндами в руках (210, Эти стройные полуобнаженные женские фигуры ничуть не перегружают стены.
Решетка. Дворец Марли в Петергофе
Бронзовые решетки балконов и балюстрады (стр. 383) сплошь состоят из извивающихся линий и причудливых спиралей. Хотя вензеля «написаны» свободно, в них есть своя закономерность, они подчинены строгой симметрии. Даже геральдические орлы с коронами на головах включены в ритм плавных линий. Орнамент этого времени лишен запутанной витиеватости предшествующего периода (ср. стр. 331).
В те годы, когда для Петра строилось множество небольших дворцов, жизнь выдвинула потребность и в обширных дворцовых сооружениях. В создании такого рода памятников сыграла роль забота власти о поднятии своего авторитета, о возвеличении Российской империи. Это не исключало того, что даже в таких постройках соблюдалась целесообразность, строгость, суровая простота. Один из первых дворцов подобного рода — это дворец в Ораниенбауме, построенный для Меншикова.
Дворец этот, созданный архитекторами М. Фонтана и Г. Шеделем (ок. 1680–1752), находился неподалеку от Финского залива; широкий канал и бассейн совсем близко подходили к нему. Дворец расположен на возвышенности, из него открывается чудный вид на просторы залива. Здание дворца состояло из двухэтажного корпуса и двух примыкавших к нему полукруглых галерей, соединявших его с двумя круглыми в плане корпусами. В одном из них была устроена церковь, в другом — большой парадный зал. «С высоты, на которой стоит дворец, — говорится в старом описании, — две каменных террасы, устроенные одна под другой, спускаются к большому деревянному крыльцу, а с него в сад».
Даже если считать, что боковые постройки прибавлены позднее другими мастерами, следует признать, что из всех существующих дворцов Ораниенбаумский лучше всего сохранил свой первоначальный облик. Дворец Меншикова, этот один из первых после Коломенского (ср. 173) русских загородных дворцов, поражает прежде всего цельностью и широтой замысла (стр. 384). В нем ясно выделен средний корпус, увенчанный тяжелой короной и выступающим фронтоном. галереи первоначально были открытыми. В обработке дворца еще преобладают пилястры, как в петербургских постройках начала XVIII века, и только фронтоны наличников верхних окон вносят известное оживление. Некоторая напряженность чувствуется в обработанных рустикой трех открытых арках под средним корпусом, которые связывают его с задним партером. Лестница образует переход от самого дворца к террасе и к обширному полукруглому партеру перед ним. В боковых павильонах замечается еще большая напряженность форм. Здесь впервые появляются парные колонны, парные пилястры, раскреповки — черты, которые позднее возобладают в архитектуре середины XVIII века.
Г. Шедель. Дворец в Ораниенбауме
Таким же обширным дворцом был и дворец в Стрельне работы Микетти (стр. 386). Расположен он был среди огромного парка с прямыми каналами, идущими от дворца по направлению к заливу. Дворец этот растянут вширь, но его средняя часть выделена тем, что обработана как трехпролетная триумфальная арка с пучками колонн. Боковые крылья лишены элементов ордера, но нарядные фронтоны на кровле связывают их с центральной частью. Самое распределение окон повышает нарядность и напряженность стены. Больше всего выделены окна бельэтажа с чередующимися пирамидальными и лучковыми фронтонами. Эти окна опираются на невысокие окна цокольного этажа. Несколько отступя от окон бельэтажа расположены окна верхнего этажа, объединенные одной волнистой линией их фронтонов. Небольшому ордеру боковых галерей противостоит большой ордер пилястр на стенах среднего корпуса. Верхний этаж носит характер высокого аттика. Движение архитектурных форм не выходит за пределы плоскости стены, только два боковых корпуса дворца несколько выступают вперед. В целом же все это означает, что уже здесь находят себе место отступления от принципов простоты и ясности, которые лежали в основе зданий, вроде Летнего дворца или Марли.