68-а. Св. Феодор. Фреска церкви св. Квирика и св. Ивлиты в Кале. 1111 г.
68 б. Св. Феодор. Фрагмент фрески церкви св. Квирика и св. Ивлиты в Кале.
В этом плане весьма характерно изображение св. Феодора из церкви в Кале, где при сохранении условности фигуры всадника художник добивается жизненной правдивости в изображении лица. Живописец, запечатлев суровую сосредоточенность воина, сумел создать образ большой обобщающей силы. Весьма показательны и росписи в Накипари, где центральная фигура Христа в «Деисусе», широким и плавным движением объединяющая боковые фигуры, вместе с тем как бы развертывается в трехмерном пространстве. Художник пытался более правильно передать пластичность фигуры, ее объемность, используя для этого главным образом выразительность линий контура.
65. Архангел Михаил. Фрагмент мозаики в алтарной абсиде собора Гелатского монастыря. 1125-1130 гг.
Близкие к творчеству Тевдоре тенденции, воплощенные в иной технике, можно заметить и в превосходной большой мозаике, изображающей Богоматерь с архангелами в алтарной абсиде собора Гелатского монастыря (1125 - 1130). Подобно атенским и ранним росписям Тевдоре, гелатская мозаика сохраняет в своей основе принципы традиционной монументальности. Торжественная фигура Марии в темно-синей одежде, с сидящим на ее руках отроком Эммунаилом в светлом, сверкающем одеянии, четко выделяется на гладком золотом фоне. Не нарушая иконописной схемы, художник придал фигуре Богоматери легкое движение. Характерно также, что строгое лицо архангела Михаила заметно отличается от живого, подвижного лица Гавриила.
Решительные сдвиги в грузинской монументальной живописи в целом определяются на рубеже 12 и 13 вв., когда были созданы такие шедевры искусства, как росписи храма Вардзии (ок. 1183 г.), Бетании (рубеж 12 и 13 вв.) и в особенности Кинцвиси, где основные принципы стиля предшествовавшего времени оказываются уже измененными и на смену им выступает более свободная, живая, проникнутая поэтическим чувством трактовка образа. Для росписей этого времени характерен отход от торжественности изображений, более свободное размещение фресок на стенах, сводах и других частях интерьеров храмов. Наряду с фронтальными, статичными изображениями несравненно большее, чем раньше, значение приобретают фигуры, представленные в движении, подчас в смелых трехчетвертных поворотах. Четкая грань между полосами изображений (регистрами) исчезает.
67. Св. Георгий. Фрагмент фрески храма Кинцвиси. Конец 12 - начало 13 в.
Росписи Кинцвиси (конец 12 - начало 13 в.) по своим высоким художественным качествам являются одними из наиболее значительных произведений грузинской монументальной живописи эпохи средневековья. Росписи Кинцвиси поражают утонченной одухотворенностью, мягкой человечностью образов (св. Георгий, Иоанн Златоуст)
Ангел. Фрагмент фрески храма Кинцвиси. Конец 12 - начало 13 вв.
Точный, уверенный рисунок, гибко очерчивающий контуры, пластично передающий стройные фигуры, мягкая красочная лепка, тонко моделирующая лица, руки и обнаженные части тела, наконец, удивительно красивый колорит, построенный на преобладании голубовато-синих тонов (светло-синие фоны, голубовато-зеленые с коричневато-красными деталями изображения людей),- все это оставляет незабываемое впечатление художественного совершенства памятника. В Кинцвиси, так же как в Вардзии, Бетании и Бертубани, сохранились фресковые портреты грузинских царей того времени.
Новым, весьма своеобразным этапом развития грузинской монументальной живописи был 14 век, когда после освобождения от монгольского ига Грузия на некоторое время вновь обрела самостоятельность. На протяжении 14 в. во фресковой живописи проявились различные тенденции. С одной стороны, дальнейшее развитие получили древние местные традиции (росписи Зарзмы), а с другой, в ряде фресковых росписей заметно сильное воздействие константинопольской школы византийской живописи, причем известно, что в отдельных случаях в Грузии работали и мастера-греки (например, Кир-Мануил Евгеник в Цаленджихе).
69. Ангел. Фреска храма Цаленджиха. Фрагмент. 14 в.
Примечательны фрески небольшого базиликального храма в Убиси (Западная Грузия), исполненные в 14 в. художником Дамианом и, возможно, его учениками. В этих росписях усилились динамичность и экспрессивность, отмечавшиеся и в памятниках более раннего времени, стремление к еще более наглядному выражению внутреннего состояния людей. Однако все эти черты получают здесь нарочито преувеличенный, чрезвычайно заостренный характер, чуждый гармоничной ясности и простоты росписей конца 12 и начала 13 в. Во фресках Убиси художники стремились прежде всего к передаче напряженного, бурного движения, к резким и сильным приемам в обрисовке характера изображаемых персонажей («Пастух Гликер», Иуда из «Тайной вечери»). Свободная, уверенная, даже несколько небрежная линия рисунка, сочный, размашисто наложенный красочный мазок вполне соответствуют творческим устремлениям мастера. Росписи Убиси по-своему весьма выразительны, но за эту выразительность заплачено было дорогой ценой, ценой утраты классической полноты, четкости и художественной многогранности образов.
Важное место в средневековом искусстве Грузии занимали художественно оформленные рукописи, представляющие интерес не только миниатюрами, но и разнообразной орнаментикой. Наиболее ранние из сохранившихся памятников грузинской миниатюры относятся к 9 -10 вв.- Адишское (897) и Первое Джручское (936/940; Музей Грузии, Тбилиси) евангелия. Однако на основании исторических свидетельств полагают, что первые образцы этого рода искусства были созданы в монастырях Грузии еще в 5 в. Анализ иконографии и художественного стиля Адишского и Джручского евангелий показывает позднеантичные истоки отдельных изображений, еще живое влияние сильных традиций эллинистического искусства. Автором миниатюр Первого Джручского евангелия, судя по записи, был некий Тевдоре (Федор). Декоративное оформление рукописи отличается высоким мастерством рисунка и использованием характерных для восточноэллинистическото искусства мотивов коринфской и ионической капители. В красочной гамме миниатюр Первого Джручского евангелия преобладают глубокие красные, коричневые и темно-вишневые тона, а в отдельных листах широко использованы сепия и желтая краски; кое-где, даже для фона, употреблен кобальт. Розоватые лица евангелистов, Христа, Богоматери, обрамленные золотыми с красной окантовкой нимбами, весьма выразительны. Набор орнаментальных мотивов сравнительно невелик, причем в их применении заметна известная сдержанность.
С 11 в. на грузинскую миниатюру большое воздействие оказывала столичная константинопольская художественная школа. Известны многочисленные факты выполнения в то время миниатюр к грузинским рукописям в Константинополе и в других центрах культуры Византийской империи. Среди памятников, ориентировавшихся на Византию, наибольшей известностью пользуется Гелатское евангелие, время исполнения которого относят к 11 или 12 в. По всей вероятности, его миниатюры, далеко не равноценные по художественному достоинству, были выполнены несколькими мастерами. В колористическом отношении для Этих миниатюр характерна мягкая гамма синих, зеленых и красных красок. В отличие от миниатюр грузинских рукописей более раннего времени фон здесь золотой, хотя золото и не имеет яркого блеска и, по-видимому, проложено не прямо по пергаменту, а по красочной основе. Богатство и многообразие орнаментальных мотивов как в миниатюрах, так и в инициалах, во многом общее для ряда парадных рукописей той поры, свидетельствует об изощренном воображении мастера, о решительном отказе от строгой сдержанности, которая была характерна для украшения более ранних рукописей.