— Вы хорошо помните?
— Очень хорошо. Тут больше не течет. — Макс почувствовал приятное удовлетворение. Он становился настоящим слесарем. — Сухо, как в Сахаре.
Он начал выбираться из тесного пространства под раковиной.
— К черту, Макс, давайте забудем об этой проклятой трубе. — Лицо Бена выражало беспокойство. — Почему вы не предложили Клео выйти за вас замуж? Мы все знаем, что вы с ней спите.
— Какая тут связь?
Макс оперся рукой о край раковины и поднялся на ноги. Он сморщился от боли в бедре.
— Что вы имеете в виду? — потребовал объяснения Бен. — Вы отлично понимаете, о чем я говорю. Мы все давно знаем Клео. Мы все знаем, вы первый мужчина, с кем у нее все по-серьезному.
— С чего ты решил, что она ко мне относится серьезно?
Макс до конца открыл кран и наклонился, чтобы взглянуть под раковину. Муфта была сухой.
Наверное, глупо гордиться тем, что ты устранил протечку, но Макс испытывал гордость. Ничто так не отвлекает от важных проблем, как такие вот мелкие повседневные заботы.
— Не надо крутить, — сказал Бен. — Клео не будет с вами спать, если не относится к вам серьезно. Довольно, Макс, перестаньте водить меня за нос. Вы ведь собираетесь на ней жениться, правда?
— Да. — Макс закрыл кран и вытер руки о тряпку. — Но сначала мне надо ее уговорить, что значительно труднее, чем ты думаешь.
— Почему? — растерянно спросил Бен.
— Потому что ты и все остальные прямо-таки принудили ее согласиться, — еле сдерживаясь, терпеливо объяснил Макс. — Клео еще только начала привыкать ко мне. Она еще не готова обсуждать этот вопрос. А вся семья ведет себя так, будто это «fait accompli».
— Что такое «fait accompli»?
— Это значит, «дело сделано».
— Ясно. — Бен нахмурился. — Вы думаете, она обиделась?
— Я тебе уже сказал: вы на нее не давите. Люди совершают странные поступки, если на них давят. Бен забеспокоился.
— Какие, к примеру?
— Начинают вдруг упрямиться и спорить с теми, кто на них давит.
Бен понимающе кивнул.
— Но вы-то можете с ней справиться?
— Сначала надо добиться, чтобы она со мной разговаривала.
Макс бросил мокрую тряпку в сумку с инструментом.
Бен оживился.
— Но это совсем легко. Клео любит поговорить.
Триша собрала грязные тарелки и стаканы с одного из обеденных столов и сложила посуду в пластиковый бачок.
— Ты не хочешь поговорить со мной об этом, Клео?
— Нет.
Клео сняла со следующего стола скатерть и салфетки. Привычная утренняя процедура уборки столовой после завтрака не развеяла ее плохого настроения. Она провела бессонную ночь, и сейчас ей казалось, что она, как эквилибрист, с трудом удерживается на туго натянутой проволоке.
— Мы знаем, ты немного расстроена, Клео, — сказала Сильвия с другого конца столовой. Тарелки весело гремели в ее руках. — Уверена, тебе станет легче, если ты поговоришь с нами.
— О чем тут говорить? — Клео резко сдернула скатерть еще с одного стола, и полотно хлопнуло, как парус. — Меня оскорбили, поставили в неловкое положение и вообще самым грубым образом унизили.
В дверях появилась Андромеда.
— Успокойся, дорогая, зачем так волноваться. Мы все знаем о твоих чувствах к Максу.
Клео обвела взглядом выжидающие лица друзей.
— Кто бы мог подумать? Просто очаровательно. Рада, что кто-то знает то, чего я сама не знаю.
Сильвия ласково улыбнулась.
— Клео, давай посмотрим на вещи реально. Ты с ним спишь.
— Ну и что из этого?
Триша обменялась взглядом с другими.
— Будем говорить прямо, Клео. Мы знаем тебя больше трех лет, — сказала она. — Ты впервые действительно заинтересовалась мужчиной.
Андромеда улыбалась безмятежной улыбкой.
— Могу засвидетельствовать, дорогая, это определенно твой первый роман за все время нашего с тобой знакомства.
Сильвия сложила в бачок следующую порцию тарелок.
— Признайся, Клео, Макс — это особый случай.
— Но это не значит, что он хочет на мне жениться, — проворчала Клео.
Триша удивленно посмотрела на нее.
— О чем ты? Он сказал, что хочет на тебе жениться. Я сама слышала.
— И я, — быстро добавила Сильвия.
— Очень жаль, я не присутствовала при знаменательном событии, — вздохнула Андромеда. — Должно быть, это было очень романтично.
Клео резко обернулась, сжимая в руках охапку грязных скатертей.
— В этом не было ничего романтичного. Это был позор. Макс лежал на полу, потому что его ударил Рурк Уинстон. Уинстон обвинил Макса, что тот спит с его женой, и собирался его снова ударить. А Джордж, как сумасшедший, звонил в колокольчик, на большее его не хватило. Царила настоящая неразбериха.
— И вот тогда появился Бен и остальные? — благодушно спросила Андромеда.
— Да. — Клео добавила свои скатерти к куче других. — И вот тогда Бен от своего великого ума объявил, что Макс собирается на мне жениться.
— Макс согласился, — радостно заключила Андромеда.
— В подобных обстоятельствах у него не было другого выбора, — пояснила Клео. — Он подвергался значительному давлению. Ведь Рурк Уинстон грозил его избить до полусмерти.
— Мне кажется, Макс не обращает большого внимания на давление. Сильвия кивнула.
— Андромеда права. Макс не подчинится ни при каких обстоятельствах, если сам того не захочет.
— Я такого же мнения, — присоединилась Триша. Клео почувствовала, что ее прижали к стене.
— Мне все равно, имел он это в виду или нет. — Она взяла корзину с грязным бельем. — Я не собираюсь выходить за него замуж только потому, что он согласился на мне жениться.
Андромеда нахмурилась.
— Что ты хочешь сказать, дорогая?
Клео задрала подбородок.
— А вы не понимаете? В данной ситуации есть две несуразности. Первое, Макс никогда не делал мне предложения. Второе, я не уверена, что хочу выйти за него замуж, даже если он меня попросит.
Потрясенные Сильвия, Триша и Андромеда, открыв рты, смотрели на Клео. В последовавшем молчании из кухни появилась Утренняя Звезда. Она остановилась, уперев руки в бока, и задумчиво изучала Клео.
— Почему ты не хочешь выходить за него замуж? — наконец спросила она. — Даже слепому видно, что ты его любишь.
— Опять же это не значит, что Макс Форчун подходит на роль мужа, — процедила Клео сквозь стиснутые зубы.
— Я не согласна, — спокойно объявила Андромеда. — Признаюсь, сначала у меня были кое-какие сомнения, но тогда мы мало знали о Максе.
— А теперь знаем куда больше, так, что ли? — нашлась Клео. — То, что мы о нем узнали в последнее время, заставляет меня сомневаться, стоит ли выходить за него замуж.
— Клео, Макс любит тебя, — тихо произнесла Сильвия.
Клео еще крепче ухватилась за ручки корзины с грязным бельем.
— Не будь слишком категоричной, Сильвия. Скажу откровенно, я не уверена, что Макс знает, как любить.
— Боже правый, — прошептала Андромеда. — Что ты имеешь в виду?
Клео вздохнула.
— Макс умеет коллекционировать вещи, которые он хочет, и мне кажется, он меня хочет. По крайней мере, на данном этапе. Но хотеть — это не значит любить, у меня нет желания стать предметом в художественном собрании Макса Форчуна.
Триша не могла поверить своим ушам.
— Клео, ты ошибаешься, я уверена.
— Я ошибаюсь? Но это я с ним спала. Я знаю его лучше всех вас, и позвольте вам сообщить, Макс ни разу не заикнулся о любви. Наверное, Кимберли Керзон-Уинстон права. Он не знает значения слова «взаимоотношения».
— Откуда миссис Керзон-Уинстон известно что-то о Максе? — спросила Сильвия.
— Потому что одно время они были помолвлены. Все в изумлении уставились на Клео. Довольная произведенным эффектом, Клео с корзиной в руках направилась к двери и боком открыла ее.
Здесь и произошло ее столкновение с Рурком Уинстоном, который шел из кухни в столовую. От удара грязные скатерти разлетелись из корзины во все стороны.