* * *
После десятка обмороков Хинаты и стольких же вопросов чем она больна, Киба не выдержал:
— ДА ПРОСТО ОНА ВЛЮБЛЕНА В ТЕБЯ, ДУБИНА!
Из ушей Кибы чуть ли не валил пар. Как кто-либо вообще может быть настолько деревянным? Все любили наблюдать за Наруто в Академии и смеяться над тупым блондином, не замечающим очевидного. По молчаливому уговору никто не раскрывал Узумаки глаза. Но это было уж слишком.
Наруто же чувствовал себя паршиво. Оказывается, Хината была не чудной, а просто очень-очень застенчивой. А он вёл себя по отношению к этой девочке точно так же, как остальные жители Конохи вели себя по отношению к нему. Он точно так же игнорировал ее существование, как горожане игнорировали его! Человека, который относился к нему, даже лучше чем дедуля, чем сестричка Аяме и старик-Теучи, лучше, даже чем Ирука-сенсей! Для будущего Хокаге Конохи это был невыносимый позор. И этот позор нужно было как-то смывать. Дело осложнял вопрос с Сакурой-тян. Сакура всегда была первой и единственной, но как шиноби Наруто понимал, что такое долг и что он может идти вразрез с чувствами. Поэтому, глядя на заворочавшуюся Хинату, лежавшую поверх расстеленного спального мешка, Наруто сказал, наступив на собственное кровоточащее сердце:
— Хината, прости за все то время, что я тебя не замечал. Но я обязательно исправлюсь! Хината, ты будешь моей ГЛАВНОЙ ассистенткой?
Глава 6
Техника теневого клонирования — одновременно невероятно простая и невообразимо сложная. Заполнить каналы чакрой, дать ей наполнить всё тело, мозг и экипировку, после чего разделить получившуюся конструкцию на две части. В результате чакра делится поровну между оригиналом и копией, формируя целостную структурно конструкцию, которая симулирует вес, твёрдость, консистенцию и прочие свойства оригинала, и разрушается при нарушении этой целостности. Использование массового теневого клонирования делает то же самое, только разделение идёт на множество частей. Сложность техники в том, чтобы не только правильно сформировать образ, но и в противоестественном для любого нормального человека разрезании самого себя на части. Опасность теневого клонирования была в том, что помимо разделения резервов на равные части, сама техника потребляла чакру во время создания, а значит, перспектива умереть от чакроистощения ждала даже неосторожного джонина.
Наруто не знал теневое клонирование. Его техника была дзюцу, изученным худшим учеником класса в состоянии жесткого цейтнота, лихорадочного возбуждения от перспективы сдачи экзамена, и плохой видимости сумеречного леса. Узумаки скорее изобрёл теневое клонирование «по мотивам», чем изучил его. Наруто не делил свою чакру поровну. С его бездонными запасами и отвратительным контролем, один-единственный теневой клон взорвался бы от половины громадного резерва. Узумаки «отщипывал» мизерную долю (огромное количество для любого другого шиноби) своей чакры и оформлял ее в свою копию. Техника Наруто (которую он технически исполнял без ручной печати — с непонятным крестом пальцами рук вместо каноничной Печати Тигра) требовала большого хоть и конечного количества чакры. И с техникой собственного изобретения было непаханное поле для экспериментов.
Полигон номер 7 все так же был покрыт клубами чакродыма. Теневое Клонирование Рамена позорно провалилось — в виду того, что последняя упаковка рамена была съедена одним из укрытых клубами дыма клонов, причем виновника так и не нашли — клоны кивали друг на друга и никто не признавался в преступлении. Скрепя сердце, клоны решили копировать что-то еще, в конце концов, успешно скопировав что-то вещественное, можно будет использовать ту же технику на рамене. Копировать кунаи и сюрикены было признанно неуместным (рамен мягкий, вкусный и ароматный, а кунаи твёрдые и железные), поэтому копированию подверглась другая нужная вещь. Во-первых, Документ Хокаге уже не раз доказал свою полезность, во-вторых он был у каждого клона, ну и в-третьих никто не пытался съесть Документ.
Клоны не догадывались, что у них в руках не просто бумажка, а наполненный чуждой чакрой с помощью изощренного дзюцу предмет. Когда Наруто делал клонов с документом, он так и не заметил повышенной сложности и усиленного потребления чакры на репликацию неродной чакросигнатуры. Но для непривычного дзюцу подобный барьер был фатальным. Сложность создания стабильной конструкции возрастала на порядки, не говоря о том, что нужно было ограничить наполнение чакрой одним-единственным предметом.