– Осталось немного, – отозвалась на его мысли Ях.
Она стала карабкаться по склону, и юноша последовал за ней. От напряжения дыхание сделалось частым, сердце колотилось, кровь ударила в виски. Юноша взмок, волосы его слиплись, а струйки пота текли по лбу и щекам. Он удивлялся, как с таким подъёмом справлялся немощный старик. Быть может, молва не врёт, и он в самом деле великий волшебник, посланник духов.
Косогор кончился, и путники оказались на широком уступе, у края которого склон и дальше тянулся вверх, терялся в лесной чащобе. Тут, среди камней, Керт увидел вход в пещеру. Перед чёрной дырой, ведущей в глубь горы, горел костёр. Рядом с ним на валуне, поросшем тёмно-зелёным мхом, неподвижно сидел длинноволосый старик с бородой по пояс. Седой, в выцветшей от времени холщовой рубахе до пят, он походил на призрака, лесного духа. На привязи у дерева паслась коза.
– Желаю здравствовать, дедушка. – Ях почтительно поприветствовала отшельника. – Пусть вечность склонится перед тобой.
– Вечность? – откликнулся затворник после некоторого молчания. Он даже не глянул в сторону гостей. Иным могло показаться, что он слеп. – Вечность… – протянул белобородый. – Ничто не устоит перед ветром времени.
– Позволь просить тебя, мудрейший, – продолжила Ях.
– Знаю, знаю. – Старик нехотя, словно превозмогая боль, повернул голову. – Понадобился, стало быть. Поди, ежели не нужда, так бы и не вспомнили. Эх, род людской…
Керт ожидал увидеть испещрённое глубокими морщинами лицо, беззубый рот и потухшие глаза. Но пещерник меньше всего напоминал живого мертвеца. Речь его была внятной, лицо волевым, а взгляд сильным и пронизывающим.
– Ладно, прости, – продолжил кудесник. – У меня нет лавки. Садитесь, где хотите. А я уж тут, у огня. Зябко мне, внучка.
Ях и Керт последовали указанию старца и сели невдалеке, чтоб он их лучше видел и слышал.
– Не беспокойся обо мне, – продолжал старик. – Тело человеческое слабо. Зрение и слух угасают. Но только они мне не нужны. Взор мой обращен внутрь вас. Я слышу и вижу то, что вам неведомо.
Девушка немного испугалась. Ей казалось, волшебник разговаривает вовсе не с ней, но откликается на каждую её мысль.
– Да только я заболтался, а ты наверняка хотела сказать что-то важное. – Теперь старец смотрел Ях прямо в глаза, и от того взгляда ей сделалось не по себе.
– Прости, почтеннейший. – Дочь Эфа попыталась взять себя в руки. – Несколько дней назад на нашу деревню напали степняки. Хотели по своему мерзкому обыкновению угнать скот. То была шайка одного из кнафов. Наши пастухи дали им достойный отпор. Но кнаф едва не убил Керта, моего жениха. Представляешь, каменной булавой огрел по голове! Только чудо да снадобья Итуш спасли его от смерти. Он выжил и быстро пошёл на поправку, но потерял память. Деревенские напуганы. Они не верят в выздоровление. Несут всякую чушь о демоне, насланном кнафом. Пусть поверье и говорит о том, что все они колдуны, но я не могу во второй раз потерять Керта. Собрание решило просить тебя об очищении. Вот мы и здесь.
– Ты взывала к духам?
– Да.
– И дала им надежду на жертву?
– Не понимаю, о чём ты? – удивилась Ях.
– Духи порой бывают мелочны и мстительны. Своего не упустят. Помни о том. Теперь хочу услышать слово Керта.
– Да что сказать? – замялся пастух. – Ях всё правильно говорит.
– Всё ли? – лукаво подмигнул старик. – Тебя ведь ещё что-то тревожит? Думаю, не мнение деревенских неучей. Ты в том и самому себе боишься признаться. Но мне можешь довериться.
Ях и Керт переглянулись. Девушке не верилось, что между ними есть какие-то тайны. Она не сомневалась в избраннике и не могла допустить даже намёка на недоговорённость.
– Ты прав, старец. – В голосе юноши сквозила неуверенность. Он смекнул, от затворника глупо что-либо скрывать. Непонимания со стороны Ях он не боялся. Куда более опасался самого себя. – Не знаю, может, виной тому тяжёлая рана, вычуры, бред. Или я схожу с ума? Но коль просишь, то расскажу. Надеюсь, ты найдёшь объяснение. Боязно мне, потому как ничего похожего никогда не видывал. Стало быть, придумать не мог. Я видел себя посреди заснеженной пустыни. Но я был не один. Со мной находились люди. Очень много людей в одинаковых одеждах. Подобно диким степнякам мы оседлали мёртвых чудовищ и двигались в пустоту. Да, чудовища те были мертвы, но они извергали чад, копоть и едкий дым, вроде того, что исходит от плавильного горна. В их жилах текла не кровь, а зловонная огненная вода. Иногда мне казалось, те создания высечены из огромных чёрных каменных глыб или отлиты из металла. Но ведь такого не может быть! Среди тех людей я чувствовал себя чужаком. Мы шли на большую охоту или войну. Луков и копий не видел. Каждый из нас вооружился деревянной палицей, изрыгавшей смертоносное пламя.