Валентин Бубукин вспоминал: «Что касается непосредственно содержания тренировок, то тут сразу обнаружились недостатки Анатолия Владимировича как футбольного тренера. И, к сожалению, довольно серьёзные. Даже в физической подготовке, не говоря уж о тактике. Товаровский к тому времени, увы, умер, а других авторитетов в плане методики у Тарасова не было.
Таким образом, он полностью исключил из плана работу над скоростной выносливостью. Механически перенёс свои хоккейные принципы на футбол, не понимая того, что хоккей не предъявляет таких требований к этому элементу физической готовности. Хоккеист находится на площадке полторы-две минуты, ведёт борьбу на пределе, на встречных курсах. А затем следует смена, пауза. Поэтому Тарасов кроссы особо не жаловал. Шла работа над взрывной скоростью и общей физической мощью...
В футболе есть такой объективный показатель — работа с максимальной мощностью. Это расстояние, которое футболист может пробежать чередующимися рывками на пределе мощности. Не так, как спринтер: пробежал сто метров и упал — выложился. А, положим, мощный рывок метров на сорок, несколько секунд паузы — и дальше.
В то время в лучших командах игроки достигали уровня тысячи двухсот — тысячи пятисот метров. Лобановский довёл до двух тысяч. А у нас даже Чесноков, который бегал стометровку около одиннадцати секунд, имел показатель семьсот — восемьсот метров. Что говорить о ветеранах — Копейкине, Уткине, Федотове? О какой темповой игре может идти речь, если после очередного рывка футболист выпадает из игры, не успевает восстановиться? Ему давать мяч бесполезно...
В чемпионате ЦСКА играл плохо, что неудивительно. Команда даже на вылет шла. Тарасов спрашивал: “Что же получается, Валентин? Такую работу провели колоссальную!” Тут-то у нас и произошёл разговор. Прежде всего я ему разъяснил огрехи в подготовительном периоде. Кроме того, сказал, что большинство ребят на сходе. Мы, по существу, играем отработанным материалом.
— А потом, Анатолий Владимирович, нельзя игнорировать пас назад.
Пас назад он не переносил категорически. На тренировке сразу заставлял кувыркаться футболиста, отдавшего передачу. Он говорил: “Валерка Харламов шёл на троих защитников, шёл на обводку. Почему же футболист один на один не идёт в обводку?”
В принципе, современный футбол, в лучшем его исполнении, стремится к тому же идеалу, который сложился в задумках Тарасова. Минимум позиционной игры. Быстрый проход средней линии в несколько передач, вывод форварда на ударную позицию. Беда заключалась в том, что мы к этому футболу не были готовы. Да и вообще одновременно все в такой футбол играть не могут...»
Если Маношин и пытался найти усиление для ЦСКА по городам и весям, то в этом не преуспел. Практически все призванные находились в пределах МКАД. Правый крайний Юрий Чесноков был взят из московского «Локомотива», защитник Николай Худиев — из «Торпедо», и только бывший подопечный Бубукина ещё один игрок обороны Александр Андрющенко — из львовских «Карпат».
Но призыв футболистов продолжился и в ходе сезона, что добавило неприязни к Тарасову со стороны поклонников других клубов. Впрочем, он о таких аспектах не задумывался.
В армию по так называемой «директиве» (персональному наряду) были призваны капитаны столичных «Спартака» и «Торпедо» Сергей Ольшанский и Вадим Никонов. Призываться могли граждане, не достигшие 27-летнего возраста. Если Никонова призвали за месяц до наступления этого срока, то Ольшанского едва ли не накануне дня рождения. Когда 21 мая 1975 года он отыграл отборочный матч с Югославией за олимпийскую сборную СССР, до 27-летия оставалась ровно неделя. Это, однако, не смутило Тарасова, по чьей указке велась армейская «операция». 25 мая Сергей, по его собственным словам, уже рубил дрова в воинской части в Петропавловске-Камчатском.
Угроза призыва нависла и над другим ведущим игроком «Спартака», Евгением Ловчевым. Но того уберегло своевременное рождение второго ребёнка.
Ослабление соперников всегда являлось одним из самых эффективных приёмов Тарасова для достижения результата. При этом оба игрока были отправлены в далёкие гарнизоны и никак не могли помочь ЦСКА...
Приняв команду, Анатолий Владимирович Тарасов как обычно нисколько не сомневался в себе. Если среди определённой категории футбольных тренеров его появление в футболе создало некоторый переполох: «Коли он и тут рванёт, нас разогнать могут...», то ведущие специалисты придерживались другого мнения.
Герман Зонин, возглавлявший тогда ленинградский «Зенит», в своих мемуарах вспоминал: «Перед сезоном 1975 года утверждали мы рабочие планы в Москве. Один за другим выступают тренеры, доходит очередь до Тарасова. Он встаёт, очень подробно всё рассказывает и заключает свою речь словами: “Вопрос о ЦСКА на повестке дня не стоит. Мы будем чемпионами. Думать сейчас надо, прежде всего, о том, как выиграть грядущий чемпионат мира”».