Всеволод принял его в гриднице в присутствии бояр и старших дружинников. Сидел он на троне, который был сделан недавно по его заказу в подражание трону византийского императора, но уступал в красоте и великолепии.
Глашатай объявил о прибытии ясского посла, и в комнату вошли пять человек. Все они были одеты в разноцветные распашные бешметы, в талии собранные в складки и подпоясанные узкими кожаными ремешками, которые были украшены золотыми и серебряными бляшками; на ремнях висели кинжалы, богато инкрустированные драгоценными камнями; на ногах — кожаные туфли без каблуков, икры ног обтянуты чёрными ноговицами и обшиты шёлковыми шнурками. Из их рядов вперёд вышел сорокалетний мужчина, с маленькой чёрной бородкой и быстрыми глазами цвета маслин, мягко ступая, приблизился к трону, наклонил голову, прижал руки к груди и заговорил что-то быстро и напористо.
Толмач перевёл его слова. Тот от имени своего государя передал приветствия князю, пожелания здоровья и благополучия ему и всем его подданным.
— Передай послу, что я желаю того же государю ясскому, — ответил Всеволод.
Снова заговорил посол. При его словах четверо горцев вынесли подарки и положили к ногам князя. Здесь были: богато расшитые бешмет и башлык, искусно изготовленное оружие и разные драгоценные вещицы из золота и серебра.
Всеволод кивком головы поблагодарил за подарки и приготовился слушать дальше. И гут он заметил какой-то хитроватый блеск в глазах посла, и это его ещё больше заинтересовало. Он взглянул па толмача, у того тоже в улыбке шевельнулись краешки губ.
То, что перевёл толмач, Всеволода повергло в смущение, он почувствовал, что краснеет. Государь ясов предлагал породниться; Всеволод не женат, а у него растёт красавица дочь, которую он согласен выдать за него замуж.
Всеволод, выслушав, откинулся на спинку трона и оглядел присутствующих бояр и старших дружинников; те, поражённые, тоже молчали и смотрели на него. Предложение посла не было совершенно неожиданным, на Руси случаев династических браков было предостаточно, ведь и у Всеволода мать была византийской принцессой, а у старших братьев — половецкая княжна; просто никто не был готов к такому предложению, в том числе и сам Всеволод.
Посол заметил некоторую растерянность присутствующих, в его глазах зажёгся весёлый огонёк, но он тотчас стал серьёзным.
Наконец Всеволод произнёс:
— Я благодарю государя ясов за великую честь породниться с ним. Мы обсудим предложение и скоро дадим свой ответ.
Когда посол удалился, в гриднице началось оживление. Говорили все разом, а взгляд Всеволода становился всё серьёзней и серьёзней. Избранницы у меня нет, думал он, ни одна девушка меня не влечёт, а та, кому было отдано сердце, ныне далеко и пути к ней заказаны. Может, и вправду стоит дать согласие на брак с горянкой? В этом случае он получает надёжного союзника за спиной у половцев, и те лишний раз подумают, прежде чем решиться напасть на Русь.
И он сказал:
— Что ж, бояре думные и дружинники верные, подумаем, кого отправить сватами...
Тут же подобрали состав посольства, во главе его включили боярина Петра Бориславича, человека дотошного и в делах житейских сведущего. Вместе с ним снарядили телегу подарков: драгоценные меха, оружие и льняную ткань, славившуюся в южных странах.
Через два месяца посольство возвратилось с ясской принцессой Марией. Он встречал её перед дворцом. Подъехала крытая, красочно наряженная арба. Из неё, поддерживаемая служанками, сошла высокая стройная девушка и направилась к нему. Он шагнул навстречу и за эти короткие мгновения разглядел её. Она была красива той диковатой красотой, которая привлекает с первого взгляда. Большие чёрные глаза смотрели на него с интересом, но без испуга, пухлые губки улыбались сдержанной, заученной улыбкой. Была она ему по брови, а ведь ростом его Бог не обидел, и это ему понравилось. Он взял её ладонь с тонкими длинными пальчиками и повёл во дворец. И, ступая на крыльцо, он с какой-то острой болью вдруг подумал, что с каждым новым шагом отрезает себе окончательный путь к той единственной, о которой не переставал думать всё последнее время...