Годы шли, сидя в креслице директора краеведческого музея, Черногус кое в чем поотстал. Он обвиняет нынешнее руководство области в утрате высоких идеалов, в делячестве, в узком практицизме: «Одной картошкой мыслим, силосом да свинопоголовьем». Это, конечно, заблуждение, и в этом он сам потом признается со всей прямотой и откровенностью. Но в энергии, в любви к родному краю, в заботе о его процветании Черногусу не откажешь и теперь.
Я «тысячу бумаг написал, — гневно говорит он Денисову. — И тем, кто до вас был в обкоме. И вам писал». О чем? О том, что разве так природные богатства надо использовать? Озера, реки этого края были одной из столбовых дорог древних славян; ладьи, челны плыли по ним караванами. А у вас что? Никто этими водными путями не пользуется. Еще в далекие допетровские времена, — продолжает Черногус, — в области кричное железо добывали. Есть тут не только болотные руды, магнитная аномалия, вроде Курской, обнаружена. Ставили вы вопрос перед правительством о ее взысканиях, о разработках? У нас кружевные промыслы были развиты, золототканье, роспись по дереву, чернь по меди. Где все это?..
Когда после бурного разговора со старым большевиком Денисов сел в свою машину, шофер сказал ему: «Тут в доме чудной старикашка, говорят, квартирует. Седьмой десяток, а бабочек ловит, на губной гармошке пиликает.
— Большой человек тут живет, Роман Прокофьевич, — недовольно ответил Василий Антонович».
Как и во многих других случаях, и из разговора с «чудным старикашкой» Денисов извлек для себя урок на будущее.
В отличие от некоторых критиков, подвергших «Секретаря обкома» предвзятой, тенденциозной «проработке», В. Иванов в своей книге «О сущности социалистического реализма», в целом положительно оценивая роман В. Кочетова, вместе с тем высказал ряд критических замечаний. Часть из них справедлива, но есть и такое суждение: «Особенно повредили роману уходы в сторону (например, описание раскопок под руководством жены Денисова, возрождение ею искусства плетения кружев и т. д.)»[144].
Такие «уходы в сторону» в произведениях В. Кочетова уже были: напомню хотя бы новгородские раскопки под руководством профессора-археолога в романе «Молодость с нами». Там была своя мотивировка «ухода» от главной сюжетной линии, в «Секретаре обкома» — своя. Но и в том и в другом случае надо учитывать многоплановость, полифоничность «послежурбинских» романов В. Кочетова. При всей ветвистости сюжетных линий и кажущейся пестроте картин, сцен, эпизодов и действующих лиц «Секретаря обкома» все они связаны единством идейного замысла, поэтому всякие «уходы в сторону» надо оценивать с позиций того, насколько существенно явление, заставившее писателя отступить от основной сюжетной линии. Стало быть, вопрос только в том, не занимается ли жена первого секретаря обкома дилетантской раскопкой пустяков, не прихоть ли это скучающей от безделья «знатной дамы» города и области?
София Павловна занимает большое место в повествовании. Она не только любящая жена, верный друг и незаменимая спутница жизни Денисова, который называет ее своею совестью, не только заботливая мать растущей семьи. Она кандидат исторических наук, научный сотрудник краеведческого музея, автор дельных статей, публикуемых не только в областной, но и в центральной печати. И те раскопки, которые ведет София Павловна со своими помощниками, имеют принципиальное значение.
В научных кругах давно велся спор по вопросу о том, кто они были, первопоселенцы этого северо-западного края страны, на котором простирается и Старгородская область, по территории более чем вдвое превышающая Бельгию: были это славяне или «северные морские разбойники»? Работая самоотверженно, с воодушевлением и профессиональным знанием дела, Денисова раскопала капище с громадным изображением Перуна — грозного бога наших предков-язычников — и тем неопровержимо доказала, что эти земли исконно русские, славянские. Милая, славная женщина, ничем не похожая на ученого сухаря в юбке, совершила поистине научный и патриотический подвиг. Ведь мы не иваны, не помнящие родства, нам дорог каждый клочок земли, политый потом и кровью наших предков. Так почему же эпизоды с описанием раскопок — это «уход в сторону»?
История с возрождением плетения кружев — конечно же, деталь, мелочь по сравнению с теми социально-политическими и народнохозяйственными проблемами, которые поднимает В. Кочетов в своем романе. Но эта «мелочь» вполне уместна в общей «мозаике» произведения. Есть свой резон в словах Черногуса: «Вся же жизнь из мелочей состоит».
144
Иванов В. О сущности социалистического реализма. Изд. 2-е. М., «Худож. лит.», 1965, с. 197.