Выбрать главу

«Угол падения» опубликован к 50-летию Великого Октября[178]. Уже после смерти В. Кочетова журнал «Москва» напечатал первую книгу его последнего, неоконченного романа «Молнии бьют по вершинам». Затем журнал «Молодая гвардия» ознакомил читателей с самой ранней повестью В. Кочетова «Начало песни»[179] (1936) — о большевиках одного из северо-западных городов России (судя по всему, Новгорода), провозгласивших у себя Советскую власть сразу же после октябрьского восстания в Петрограде и с оружием в руках подавивших офицерский и эсеровско-анархистский мятеж против новой власти.

После публикации всех этих произведений стало особенно ясно, что художнический интерес В. Кочетова к эпохе рождения и становления первого в мире государства рабочих и крестьян — интерес давний, устойчивый и глубокий. Там, в эпохе Великого Октября, ищет писатель и находит ответ на многие вопросы современности.

В нашей критике конца 50-х — начала 60-х годов были отдельные выступления, в которых писатели, разрабатывающие историческую тематику, упрекались в «уходе от современности». В. Кочетов не соглашался с такой постановкой вопроса. В статье «Чернила и кровь» (1960) он говорил: «Так ведь давно известно, что они, эти произведения на темы истории — дальней и ближней, для того и пишутся, чтобы через исторические лица, через события прошлого, через приметы минувшего — путем невидимых параллелей и аналогий, тончайших сопоставлений — сказать о ней же, о современности»[180].

Если кому-нибудь захотелось бы истолковать эти слова как призыв к «модернизации» истории, напомним, что А. Н. Толстой, у которого многому учился В. Кочетов, утверждал, что «Петр I» — это подход к современности с ее глубокого тыла»[181].

Следуя лучшим традициям советских писателей, заложивших основы историко-революционного романа, В. Кочетов в книге об обороне красного Питера показал себя не только художником, но и глубоким, пытливым историком и мыслителем. Он до деталей изучил все этапы и перипетии борьбы за революционный Петроград и отразил эту борьбу с документальной достоверностью, ярко и образно. Так была заполнена еще одна важная страница художественной летописи гражданской войны, которую пишет наша литература.

«Угол падения» отражает крайнюю напряженность и кровопролитность борьбы за Петроград, развернувшейся в грозовом 1919 году. Майско-июньское, а затем октябрьское наступление Юденича, поддержанного Антантой, наличие глубокого контрреволюционного подполья в самом городе, предательство многих «военспецов», находившихся в рядах Красной Армии, наконец, капитулянтская позиция Троцкого и Зиновьева, казалось бы, с неотвратимостью вели к падению Петрограда. Но волей большевиков, чекистов, рабочих и сознательных солдат революции, воодушевленных Лениным, город был превращен в несокрушимую крепость, о которую разбились мутные волны контрреволюции.

В романе нет ни одной сцены, в которой Ленин выступал бы непосредственно в качестве действующего лица, но дух его незримо витает в произведении. Писатель сумел показать, что к вождю революции тянутся нити всех событий, происходящих на фронтах зажатой в огненное кольцо блокады молодой Советской республики. От Ленина идут все важнейшие указания и распоряжения по ее обороне, поражавшие не только соратников, но и врагов своей ясностью, прозорливостью, тактической и стратегической мудростью. С документальной достоверностью В. Кочетов показывает, что непосредственное вмешательство Ленина и Центрального Комитета партии в дела обороны Петрограда не только много раз спасало положение, но в конечном счете обеспечило полную победу и на этом фронте, имевшем первостепенное политическое и военно-стратегическое значение.

Подлинный историзм художественного произведения состоит не только в правдивом воссоздании исторических фактов и событий, но прежде всего в глубоком проникновении в смысл и дух изображаемой эпохи, в достоверности характеров, представляющих различные классы и общественные силы. В романе В. Кочетова грозовая атмосфера эпохи передана с большим драматизмом, характеры привлекают многогранностью социального и психологического анализа. Среди них встречаются как личности, известные истории, так и вымышленные по законам художественного творчества.

Вслед за Э. Казакевичем с его «Синей тетрадью» В. Кочетов смело, психологически убедительно рисует Зиновьева, самомнение и вождистские устремления которого, сочетающиеся с идейной неустойчивостью, обидчивостью и завистливостью, не раз ставили дело обороны города перед катастрофой. В этом ему способствовал Троцкий, который в дни октябрьского наступления Юденича разработал авантюрно-опасный план, согласно коему предполагалось сдать Петроград, якобы для того, чтобы, «заманив» в него противника, превратить город в «большую западню для белых».

вернуться

178

См.: «Октябрь», 1967, №№ 10, 11.

вернуться

179

См.: «Мол. гвардия», 1980, № 11.

вернуться

180

Кочетов В. Кому отдано сердце. М., «Моск. рабочий», 1970, с. 169.

вернуться

181

Толстой А. Полн. собр. соч., М., Гослитиздат, 1949, т. 13, с. 493.