И тут меня осенило!
- Хлопцы! Идея! - Сказал я. - Чем просто так языками трепать, предлагаю проверить легенду о Горбушиной могиле. Собственными глазами убедиться, правду или неправду говорят. Пойти ночью в пятницу и проверить. Ребята опять разинули рты и переглянулись. Эту легенду каждый знал с детства.
ГЛАВА III. ЛЕГЕНДА О ГОРБУШИНОЙ МОГИЛЕ
Страшная это была легенда. Давным-давно, еще при казачестве, возвращаясь из турецкого похода, стояли возле нашего села в долине запорожцы. Сотня сотника Горбуши. И произошла тогда странная вещь. Неожиданно исчез ночью мешок золотых монет, вся казна казачья, все сокровища, все трофеи из тяжелого похода. Казначеем у запорожцев был старый казак Богдан Захарка. Сотник Горбуша и обвинил его в краже. Как ни клялся старый Захарка, как ни божился всем святым на свете, что не виноват, но доказать ничего не мог. Приказал тогда сотник Горбуша казнить Захарка. Отрубили ему седую казацкую голову, здесь же и похоронили. А сотня двинулась дальше на Запорожье.
Прошло время, сотник Горбуша вернулся в эти места, купил землю, заложил имение, построил дворец и стал жить не считая денег. А денег у него было - как навоза. Он пускал их на ветер, ежедневно пируя, выпивая и гуляя с местным дворянством. Ведь это он сам тогда похитил запорожскую казну и закопал темной ночью в долине под вербой ...
Но не принесли счастья сотнику Горбуше краденые казачьи монеты. Не прошло ему злодеяние. Темными ненастными ночами стал являться ему призрак невинно казненного казначея Захарки. В длинной белой сорочке, без головы, подходил он к кровати где спал Горбуша, склонялся к нему, протягивая руки, то ли угрожая, то ли умоляя о чем-то. И так страшен был этот безголовый призрак, что Горбуша вскакивал с кровати и бежал куда глаза глядят, пока не падал обессиленный. Наутро его находили где-то далеко в степи расцарапанного, окровавленного, и едва живого.
Тогда приказал Горбуша раскопать Захаркову могилу, сжечь прах, а пепел выстрелить из пушки, чтобы развеялся он по ветру. Надеялся, что это спасет его от ужасных ночных видений, и отгонит дух Захарки. Начали раскапывать могилу, раскопали – голова лежит, а тела нет. Побледнел сотник Горбуша, пуще прежнего перепугался. "Копайте! - кричит - Копайте, пока не найдете!"
Семь дней и семь ночей беспрестанно копали слуги. Выкопали огромную ямищу метров сто в ширину и двести длиной, но тела старого казначея так и не нашли. А на седьмую ночь на дне ямы вдруг пробился источник, наполнилась яма водой и образовалось озеро, которое так и называется - Захарково.
Еще сильнее помрачнел, одичал после того сотник Горбуша, еще больше запил, заливая вином ужас в своем сердце. И по-прежнему темными ненастными ночам являлся ему безголовый призрак казначея и протягивал руки. Горбуша срывался и бежал куда глаза глядят. И вот однажды после очередной такой ночи слуги нашли его на берегу Захаркова озера под вербой, где когда-то закопал он краденое сокровище, мертвого и... без головы. Опознали его только по рубашке и по шраму на плече от турецкой сабли. А голову, как не искали, нигде найти не смогли. Так его без головы и похоронили. А над могилою построили часовню. Вскоре сам собой загорелся особняк сотника Горбуши, да так что сгорел дотла. А поскольку был Горбуша неженатый, и никаких родственников не имел, земля его отошла государственной казне. Осталась от Горбуши только эта часовня на сельском кладбище. Она одиноко стояла среди поросших травой могил - дряхлая, замшелая с выбитыми узенькими окнами и покрытой ржавчиной железной дверью, которую уже ни открыть, ни закрыть, так как она давно вросла на полметра в землю. И как только начинает смеркаться, возле часовни уже не увидишь живой души. Люди обходят ее стороной, потому что говорят - место это нечистое. Что каждую пятницу (именно в пятницу был казнен Захарка) ровно в полночь появляется возле часовни белый призрак без головы. Это приходит к Горбуше старый казначей напомнить о себе. Из-под земли слышатся стоны и приглушенные крики ужаса. Горбуша и в могиле не знает покоя, мучается, искупая свой грех.
Однако увидеть призрак может не каждый. Только, если ты что-то украл и придешь после этого в пятницу в полночь к часовне, тогда тебе покажется призрак, - говорили люди.
А поскольку таких дураков немного, чтобы после кражи бежать ночью на кладбище на свидание с привидением, то живых очевидцев мы не знали. Только слышали рассказы, что кто-то когда-то видел: чей-то прабабкин свояк или прапрадеда кум.
ГЛАВА IV. Я БЕРУ В НАПАРНИКИ АНТОНЧИКА МАЦИЕВСКОГО. КРАЖА ФОТОАППАРАТА. МЫ ИДЕМ В РАЗВЕДКУ НА КЛАДБИЩЕ.
- Так что - боитесь? Г-герои! – Я презрительно посмотрел на ребят.
- Да иди ты!
- Да ну тебя!
- Тоже мне! - Загомонили ребята.
- Это же еще и украсть что-то надо, иначе ... - сказал Антончик.
- А что - и украсть! - не задумываясь сказал я. - Раз для науки надо - можно и украсть. А что! Вы понимаете, если выяснится, что Антончик говорит правду и что душа вполне научно, по законам физики превращается в призрак - что это будет ... Переворот в науке.
- Да что ты мелешь, - сказал Карафолька. - Какой переворот? В какой науке? Даже если тебе с перепугу что привидится, как ты докажешь?
- Как! А сфотографирую!
Эта мысль мелькнула у меня так неожиданно, что я сам не ожидал.
- А что? А что? - загорелся я. - Если призрак действительно существует, значит он должен выйти на фото. Обязательно.
- А что? .. Вот, пожалуй, да. А? - неуверенно сказал Антончик.
- Глупости! - Уверенно возразил Карафолька. - Если бы можно было сфотографировать привидение, это бы давно уже сделали.
- Ты думаешь? - язвительно сказал я. - Да чтоб ты знал, что все великие открытия всегда делались неожиданно для современников. А дураки-современники сначала смеялись над гениальными Ньютонами и Едисонами. А уже потом удивлялись, как это все просто, и как это они сами раньше не додумались.
- Ой, держите меня, я сейчас упаду! - не своим голосом завопил Карафолька. - Едисон нашелся! Переекзаменовщик! Скажи лучше, сколько будет дважды два.
Ребята засмеялись.
- Смейтесь, смейтесь! Смех - это здоровье! - спокойно сказал я. - Слушай, Антончик ... раз они такие ... давай с тобой вдвоем. А? Ты же, я вижу, хлопец хоть куда! С тобой же можно в разведку! А они ... Я махнул рукой.
Антончик зарделся от удовольствия. Несколько дней назад, когда мы еще не поссорились с Павлушей, он был "тюлька маринованная", потому что не прошел по перилам мостика, как это делали мы с Павлушей.
- Пойдем! - кивнул я Антончику. - Они еще у нас посмеются потом.
Карафолька насмешливо закричал нам вслед:
- Только пусть вам призрак автограф на портрете поставит! Иначе наука не поверит! Ха-ха!
И ребята снова засмеялись.
Но сбить меня с толку им не удалось. Я загорелся и уже верил в успех нашего дела.
Когда мы отошли немного дальше, Антончик не очень уверенно спросил: "Ты что, серьезно хочешь сфотографировать привидение? "
Я с жаром начал его убеждать, как это все здорово у нас получится, будто не он, а я сам придумал эту теорию о превращении по законам физики человеческой души в привидение. Антончик слушал-слушал, кивал головой, поддакивал, а потом поморщился и сказал:
- Ничего все же не получится. Это же фотоаппарат надо особый, какой-нибудь специальный, чтобы ночью снимал. Моя "Смена" не возьмет.
Я вскипел.
- Ах ты, т-т ... - Хотел я сказать на него по привычке "тюлька маринованная", но вовремя сообразил, что сразу потеряю напарника, и сказал:
- Г-герой! Тоже еще! Зачем специальный. Просто хороший фотоаппарат нужен, "Киев", например.
- А где взять? - спросил Антончик.
- Как где? Украсть, конечно!
Антончик сразу споткнулся:
- Ты что?