Как и предполагал Владыка галактики, первые результаты его новых учеников оказались совершенно никудышными, что, правда, нисколько не огорчало Антареса, и даже добавляло веселья. Он по-прежнему с долей негатива относился к перерождённым мутантам Кали, и их неудачи только подтверждали его вывод – всё должно идти своим чередом, в особенности эволюция разума и духа. Нельзя перешагнуть столько ступеней без ощутимых последствий. Невозможно так быстро ужиться со своим будущим «Я», своим грядущим практически идеальным прототипом. До любых высот, да ещё и таких завидных, приходится карабкаться по лестнице многих перерождений, ценой невообразимого, титанического усердия, постоянного труда, судьбоносных, решающих ошибок. Энлиль и Энки же получили всё в слишком короткие сроки. Неудивительно, что их умы бастовали, пребывали в постоянной нестабильности, физические оболочки сыпались как песчаные, а мысли взрывались сотнями орущих, незнакомых им голосов.
Оба они, разваливающиеся поминутно на части, теряющие обличие, форму, самих себя, напоминали Антаресу оголённый, натянутый нерв, на котором без конца и края бренчал бесталанный музыкант, выводя своим смычком бредовые идеи и поступки. Очередной такой поступок даже Антаресу стоил его головы. Он задал им задание: всего-то мгновенно перенести объект из одной части галактики в другую, однако вместо этого, не справившись с высвобожденной энергией, парни распылили не только себя и глыбу метеорита, но и зазевавшегося поблизости Антареса. Сам он в долю секунды восстановил привычное физическое тело. Друзьям же пришлось собирать свои частицы почти весь день.
Когда все трое вновь были готовы продолжать, Антарес перенёс их на поверхность дрейфующего сжатого нейтронного ядра давно затухшей звезды, которое вот-вот рисковало вылететь за пределы галактики. Воздействие гравитации, колоссальная скорость вращения и передвижения малогабаритной, радиусом в пятнадцать километров, сферы чуть было не распылило его учеников вновь. Подстроившись под мёртвую сердцевину взорвавшегося гиганта, оба, всё же, смогли устоять. Антарес расстроено хмыкнул, ожидая совсем иного.
– Ну что ж? – подумав, заговорил он. – Возможно, я начал не с того. Вам не нужны все основы. Что толку? Вы не в состоянии полностью понимать то, что делаете, не осознаёте, как вы это делаете. Вы слишком молоды для открывшегося вам ларца возможностей и шалите игрушками в нём, как глупые дети. Быть может, вместо десятков основополагающих уроков вам поможет один – главный, учащий тому, на что способна энергия.
Ненадолго замолчав, Владыка галактики начал терять физическую форму, преобразуясь в светящийся ком энергии. Её потоки плавно обволакивали пустынную плотную сферу. Всё произошло очень быстро. Ни Энлиль, ни Энки не заметили этого мягкого живительного перехода, но уже в следующее мгновение ядро под их ногами затерялось где-то очень глубоко внутри, обрастая горячей, вязкой мантией плазмы. Ещё неуловимый переход – появился свет, а за ним вздыбилось и растеклось ядовитое жёлтое сияние.
Друзья синхронно оторвались от поверхности невероятной возродившейся звезды, будто та могла навредить им. Лишь оказавшись за световой час от яркого титана, оба, не контролируя накатившей паники и испуга, вернулись к физической форме, материализуясь на ближайшем куске хлама.
– Сдались вам ваши тела!
Антарес нагнал их в миг, появившись рядом.
– Что вы к ним липнете? Из-за своих укоренившихся предрассудков вы пропускаете удивительную возможность.
Учитель заставил их обернуться к звезде.
– Многие ли могут похвастаться прогулкой по солнцу? – романтично заметил он.
Энтузиазм Владыки галактики остался неразделённым. Наблюдая за тем, как наёмники судорожно дышат и подрагивают от потрясения, Антарес вновь приободрился. Шокировать ему нравилось больше, чем угождать, но повторяющаяся канитель начинала уже раздражать гордого ментора.
– Это и есть твой урок? – глотая ненужную атмосферу карликовой планеты, прошипел Энлиль. – Заставить нас бояться?
Владыка галактики назидательно расправил плечи, удивляясь своему терпению.
– Во-первых, прекратите дышать. Мне казалось, что этот этап у вас уже пройден, – сдерживая желание прибить нерадивых учеников, заговорил он.
Переглянувшись, друзья лишь сейчас заметили, насколько сильно походили на себя прежних. Оба, подавив всплеск эмоций, успокоили мысли. Их физические оболочки вернулись к стабильности. Заметив это, Антарес скривился.
– Во-вторых, – его палец взлетел вверх, – не цепляйтесь за это.
Кисть пренебрежительно указала в сторону наёмников.
– Тело вам, по большому счёту, ни к чему, как и дыхание. Не связывайте себя с физическим воплощением. Оно не играет особой роли. В этом кроется ещё один минус вашей ускоренной эволюции. Вы стали практически совершенны, но думаете по-старому. Тут дело в привычке. Возможно, вы и сами начинаете это понимать, но всё равно ничего не можете с собой поделать, продолжая держаться за привычное, за известные вам догмы и правила. Одно из таких правил – у живого создания должно быть тело.
– Однако, – Антарес улыбнулся, – добро пожаловать в мою реальность! Для высших рас Вселенных тело – не более чем один из инструментов общения, осязания и познания. Сюда же я отношу и многие привычные вам вербальные и невербальные методы общения. Для подобных мне – это лишь удовольствие либо забава, на которые не должно уходить и толики драгоценной энергии.
Вы, в свою очередь, подчиняясь привычке, продолжаете тратить слишком много усилий на то, чтобы сохранить свои физические оболочки, а потом, когда они, естественно, страдают от вашей тупости и нерасторопности, тратите ещё больше, чтобы собрать их заново: ищете себя, строите, испытываете адскую боль. Кстати, эта боль иллюзорна и надумана вами же.
Наёмники переглянулись, но Антарес не дал им вмешаться в разговор.
– Да, боль ненастоящая, – повторил он. – Нет ничего неприятного и тем более болезненного в построении физической оболочки. К тому же, для того чтобы воссоздать физическое воплощение, не нужен рассеянный материал. К слову, достаточно взять мысль и то, что есть под рукой, то, что поблизости.
В пример своих слов Антарес неожиданно разлетелся на частицы и так же быстро восстановился вновь.
– Я построил это тело, – его руки скользнули вдоль туловища, – из того, что оказалось рядом, а не собирал прежнее. И, опережая ваш вопрос, я по-прежнему остаюсь собой, даже если моё воплощение не состоит более из первичного материала. Как? – спросите вы.
Энлиль и Энки кивнули.
– Ничего противоречивого, – продолжил Антарес. – Я – это моя сущность. Прежде всего, мой разум и душа. Я – это величина неосязаемая и неизмеримая, она не имеет границ. Все остальное – будь то тело или любое иное обличье – лишь вместилище этой неосязаемой величины, моей сущности. Потеряй я хоть все свои обличья, хоть самое главное – свою галактику, я всё равно не потеряю самого себя.
– Кажется, я начинаю понимать… – прошептал Энлиль.
– Хвала тебе! – передразнил его Антарес. – Когда-то для вас главным казалось то, что осязаемо и трёхмерно. Теперь же ваша физическая оболочка не что иное, как очередная одежда, которую вы можете кроить, перекраивать, шить, перешивать, резать, выбрасывать и создавать до бесконечности часто. Тело – инструмент для разума, посредством которого воспринимается окружающий мир. И данный инструмент далеко не единственный из вам доступных. Была бы только энергия. Примите это. Попытайтесь в следующий раз, когда ваше тело будет уничтожено, не гоняться за разбросанными остатками самих себя, а бросить их и воссоздаться из подручных средств. К тому же, вы можете быть практически кем и чем угодно. Я уже говорил вам, – главное преимущество, которое вам дала ваша эволюция – это свобода.
Владыка галактики ненадолго замолчал, собираясь с мыслями.
– Практически все высшие расы подчинены неким условностям…
Голос его стал тише, пока полностью не исчез, оставшись лишь в головах парней. Ладонь Антареса непроизвольно легла поверх его кулона с миниатюрной галактикой.