–Понял. Сейчас.
Игорёк достал гордость хозяина квартиры. Да. Квартира была не его. Он снимал уже три года. В центре. Дороговато.
Квартира вмещала в себя много драгоценного для любителей антиквара. Дореволюционные стулья и стол, за которыми создавались наигениальнейшие тексты Игорьком. Телевизор японского производства, разработанный в прошлом веке. Расписанная посуда. Но самое главное, чем хозяин, гордился больше всего – посуда для пития.
Писака достал стопочки и водочку. Хозяин разрешил. Он знал, что этот молодой писака очень. Очень аккуратный.
–Игорь, ну умоляю. Я может и не коммунист, но советский человек. -,Сергей подмигнул , с улыбкой, взглядом показывая на граненые стаканы. Советские. Самая ценная коллекция. Квартирант не мог отказать. Открыл бутылочку “Столичной” и начал разливать.
–До краев лей. Эх видел бы мой батька, как ты мало льешь, навёл бы тут грому. -,не мог угомониться Сергей. –Эээх. Гуляй душа моя хулиганья.
Болталиии. Ухх сколько. Болтали да пили. Пили , да болтали. Игорь под впечатлением великого поэта сам написал поэму. Да какую. Мог бы стать новым Гомером. Не стал. Почему? Не сложилось. Возможно , что-то помешало. Возможно, зрение . Черт его теперь разберешь.
Жизнь Игорька сложилась очень удачно для его деятельности. Каким-то невероятным образом собрался пазл, говорящий чётко “Ну же. Напиши уже свою книгу. Издай сборник. Всё готово”.
Препятствием для многих писателей являлась непреодолимая пропасть между ними и издательством. Кто-то затворник, плохо устанавливающий контакты из-за застенчивости. Кто-то редкостный нехороший человек, со скверным характером и гнилой натурой.
Между Игорьком и издательством такой пропасти не было. Фактически , если сделать настольную игру по изданию книги, то Игорёк за два хода уже выиграл бы, тогда как рядовые писатели уложились в ходов плюс минус бесконечность. Ходы – рукопожатия. Человек, способный принять судьбоносное решение для мировой культуры находился всего в двух рукопожатиях от Игорька.
Дело вот в чем. У любого уважающего себя писаки должны быть собутыльники, называющие друг друга талантами , коих свет еще не видовал. Игорёк таких уже давненько нашел. Некоторых, причем на улице.
Один из его собутыльников как-то сболтнул ему лишнего, видать, перебрав.
–Ты мне набери. ,-говорит дружок Игоря ему же,– знаю человечка в издательстве. Помощник редактора. Мы ему твоё творение покажем, так у них у всех крышу снесет. Зуб даю. Только ты мне на сигареты пожалуйста подкинь.
Так и получилось. Психическое здоровье редактора было променяно на пачку Филиппа Мориса. Причём , не самого дорогого. Стоит надеяться, хотя бы сигареты приятные оказались.
Итак, сама судьба указала путь Игорьку. Неужели совпадение? Быть такого не может. Оставалось только упорно стараться, прогрессировать и итти к своей цели. Вперед. К победе. За Сталина.
2
Утро. Логово. Раскаленный процессор ноутбука.
Мятая двуспальная кровать служила постоянным ложе для одного человека. Собственника сотни квадратов в элитном доме для элитных людей. Редактор.Именно на этом человеке вся вина. Обо всём по порядку.
Редактор не знал, как после знакомства поведет себя неизвестный молодой писака.
Уж лучше он караулил его с цветами и рафаэлками, признаваясь в противном господу богу желании совокупиться однополой любовью. Нет же. Замусорил почту уважаемого человека. Именно так думал редактор. Павел Андреевич. Для близких- Пал Андреич. Для самых близких –Пахан. Игорёк же всего после нескольких рюмок записал себя в самые близкие люди Павла Андреевича и иногда даже, под градусом то ли накала страстей, то ли водки в крови нарушал субординацию и обращался с нему неприемлемо, что поддатенький Пал Андреич не замечал, но вспомнил на утро. Не удивляйтесь. Я один из самых близких для Паши. Мне можно.
Совсем недавно, по меркам вселенной, буквально за три дня до этого раздражительного утра они сидели вместе, выпивали в баре у знакомых Павла Андреевича.
– Паш, ты извини, что я так настойчив, но и ты меня пойми. Пил я как-то с Есениным и он мне помог. Очень. Я уверен в одном. Моя работа разойдется на ура. -, уверенно назвал Сенин своё произведение работой, что ,несомненно, оскорбило бы грузчиков. Их не вдохновлял самоубийца.
-Игорь, вы меня поймите, если рецензенты не одобрят -не в моей власти власти допустить вашу работу к печати.
-Да пойми ты. Я вот этими руками такое написал. -, размахивая руками , словно дуб на ветру ветками,– Это ведь на века.
Значительную часть вечера Игорь Михайлович уговаривал Павла Андреевича издать его.