Ничего удивительного, что все это время он был как окаменевший от страха. Сначала она буквально бросилась ему в объятия на вечеринке у Мейеров, а теперь еще начала изображать, что его дом принадлежит и ей. Он наверняка абсолютно неправильно трактовал ее поведение. Он все это очень ясно выразил. Действительно, все представлялось так, как будто она захотела «вечного счастья» после нескольких дней, проведенных вместе.
Ничего странного в том, что он был так сконфужен.
На следующее утро она проснулась примерно в то же время, что и он, но снова дала ему позавтракать в одиночестве и даже отправиться на работу, так и не увидев ее. Она не пыталась изменить то впечатление, которое уже сложилось у него. Она понимала, что битва уже проиграна. Если бы она просмотрела вчера вечером с ним все интервью, то могла бы теперь, признав поражение, спокойно отправиться в Калифорнию. А из-за того, что эти резюме все еще висели на ней, она провела целый день, разгуливая по магазинам, уже больше не думая о нем или о том, как нелепо все вышло, а тщательно выбирая, что ей купить для родителей.
Этим вечером в кабинете Кеннета Эллен быстро и деловито объяснила ему десять страниц всех своих инструкций. Потом она просмотрела резюме, которые получила от Линды. Она держалась вполне дружелюбно и вдохновенно искала себе замену, но ни разу не пересаживалась за его стол и старалась пореже встречаться с ним глазами. А когда это все же случалось, она бесстрастно отводила взгляд, как будто ничего при этом не испытывая.
Кеннет не винил ее. Что бы там ни происходило между ними в последние несколько дней, это было весьма нездорово и даже попахивало безумием, и она, как и он сам, в конце концов совершенно правильно предпочла нейтральные отношения. У него время от времени появлялось чувство, что нужно за что-то извиниться, но он толком не мог понять, за что. Он вовсе не хотел, чтобы она в него влюблялась. Он пытался быть чутким, пытался устроить все так, чтобы ни одному из них не было больно. Но тем не менее, казалось, она все-таки пострадала.
— Ну вот, вроде с этим мы разобрались, — сказал Кеннет, поднимаясь из-за стола и потягиваясь. — Немало же мы просидели!
Эллен улыбнулась, но, как Кеннет заметил, эта улыбка даже не дошла до ее глаз.
— Да, немало.
— Хочешь выпить чего-нибудь?
Она покачала головой.
— Нет. Не сегодня. Я немного устала.
— А… — Кеннет почувствовал, что сейчас что-то будет, и на всякий случай сел обратно. — Значит, ты не сегодня уедешь?
— Нет. Мы закончили гораздо позже, чем я предполагала.
— Извини, Эллен, — сказал он, обрадовавшись, что может попросить прощения за что-то конкретное и тем самым избавиться от этого проклятого комка, застрявшего в его горле. — Я и не заметил, что уже почти десять. А ведь мы еще не поели. Могу я по крайней мере сводить тебя поужинать?
— Знаешь, лучше будет, если мы купим что-нибудь готовое по дороге, а потом дома разогреем. Я действительно устала, Кен.
Он с большим усилием заставил себя никак не прореагировать на это «дома». Он не мог принять те отношения, поиграть в которые она ему предлагала. В это он уже с ней играл. И с другими тоже. Он любил всем сердцем своего отца, а тот взял и бросил его. Он пытался любить без условий, и в Принстоне, и потом, с Сэнди, в Бостоне. Но оба романа оборвались. Затем он видел, как его мать меняет мужчин, словно перчатки. Он понял, что такой вещи, как вечная любовь без каких-либо взаимных условий, просто не существует… Правда, у кого-то случается настоящая любовь. Любовь, которая позволяет людям жениться, заводить детей и жить все время вместе.
К сожалению, такого чувства к Эллен он не испытывал.
Когда-то он обнаружил, что сильные и страстные чувства не длятся долго. Все подобные случаи заканчивались крайне печально. Страсть, которую он испытывал по отношению к Эллен, он мог испытывать, как ему казалось, все двадцать четыре часа в сутки, и если бы он позволил себе это, то вскоре бы полностью лишился рассудка.