Наблюдая, как Эллен и Линда весело устраиваются в «бьюике» Линды с откидным верхом, Кеннет прищурился. Он очень хотел поговорить с Эллен о том, что случилось после того, как он рассказал ей про Сэнди, но времени как-то не нашлось, и, судя по ее поведению, она хотела ему показать, что оно теперь вряд ли когда-нибудь найдется. Эллен с видимым оптимизмом признала изменения в их отношениях. Похоже, ситуация ее вполне устраивала.
Он искренне полагал, что ее возвращение — к лучшему. Он не возражал, когда она не стала ему звонить ни в пятницу, ни потом. Но он не ожидал от нее, что она сразу забудет все то, что произошло на прошлой неделе. Он ожидал, что они еще вернутся к этому.
Утром, когда Эдвард утащил его читать отчеты по рынку, он не протестовал, даже внутренне, так как полагал, что они смогут с Эллен переговорить еще утром. Но потом она так рьяно взялась за почту, что он заподозрил, будто она не хочет, чтобы в их новых отношениях всплыло что-либо личное. Дела были лишь поводом. А теперь она уезжает вместе с Эдвардом и Линдой. Вероятно, куда-то поесть.
Кеннет сел за стол и потер лицо ладонью. Он толком не знал, что ему хотелось бы сказать Эллен, но хотел и дальше поддерживать с ней доверительные отношения. И надеялся, что ничем ее не обидел. Она казалась такой сильной, счастливой, вполне удовлетворенной своим решением остаться, но, хотя она объявила, что понимает, почему он не заводит отношений с женщинами, он не был уверен, что это так. Он не был уверен в том, что она не попытается вновь навязать ему романтические отношения, которые просто не могли куда-либо их привести.
Когда на следующее утро она появилась в офисе, Кеннет уже ждал ее, но, как и накануне, поговорить им не удалось. Вокруг все время крутилось так много людей, что они ни разу даже не оказались наедине в кабинете. Кеннет решил приберечь их разговор на конец дня, когда все точно разойдутся и этаж очистится от потенциальных зевак.
В двадцать пять минут пятого он пригласил ее в свой кабинет. Она немедленно подала ему какую-то бумагу.
Прислушиваясь к тому, как последние сотрудники направляются к лифту, Кеннет взял ее за руку:
— Эллен, мы должны поговорить.
Она напрягла плечи и выдавила жалкую улыбку.
— Не думаю, Кен. По моему, ты сказал все, что было нужно, в последнюю мою ночь у тебя в доме, а вчера я сказала тебе, что все понимаю. Давай на этом закончим. Пусть все останется по-прежнему.
Кеннет сглотнул. Она была так прекрасна. Он подумал, что может часами просто смотреть на нее. Он даже представить себе не мог, как это было бы чудесно — жениться на ней. Чтобы ее красота, ее чувство юмора и ее смех окружали его двадцать четыре часа в сутки. Если бы только это было возможно! Но он сам был неподходящей для нее парой.
— Мне казалось, что мы должны поговорить о том, почему ты осталась.
— Я осталась потому, что так захотела, Кен.
— А почему ты этого захотела?
Она поглядела на него изумленно.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты осталась потому, что решила вернуться к своей прежней работе?
— Да, — сказала она и нахмурилась. — Ты же знаешь, я люблю свою работу.
— И одного этого хватило для того, чтобы поменять свои планы?
— Нет, еще повышение зарплаты и предложение заплатить за мое образования, которое сделал Эдвард Мейер, — ответила она почти агрессивно. — Почему бы тебе не перейти прямо к делу и не сказать, на что ты намекаешь?
— Я просто надеюсь, что ты осталась не из-за меня.
Ее глаза расширились, как будто он оскорбил ее, но она быстро взяла себя в руки.
— Кен, если ты волнуешься, что я собираюсь приставать к тебе, то можешь успокоиться. Я не собираюсь торчать у тебя на глазах с соблазнительной улыбочкой.
— Хорошо.
— И я так думаю, — сказала она ледяным тоном. — Я же говорю тебе. Мейер предложил заплатить за обучение. Я хочу получить степень.
— Это правильно.
— Конечно, правильно. Это очень хорошее объяснение, почему я остаюсь. Ты же понимаешь, что это прекрасная возможность для меня начать новую жизнь. Так что ты можешь за меня не беспокоиться. Со мной все будет в порядке. Я не буду ждать тебя.
— А я и не хочу, чтобы ты ждала меня.
— Извини?
На этот раз ее бешенство прорвалось наружу так явно, что Кеннет понял, по какому тонкому льду он заскользил, когда начал этот разговор, но ему нужно было подтверждение, что она действительно согласна обо всем забыть. Не просто потому, что он хотел, чтобы она зажила счастливо без него, но и потому, что он сам за пять лет привык быть один. Он не мог потерять это хрупкое благополучие.