- На самом деле у нас может быть несколько классов, - высказалась Аня, - гуманитарный технический. Важно также предоставить доступ к обучению не только мальчикам, но я девочкам.
Стефания переводила взгляд с одного говорящего на другого и наконец-то не выдержала:
- Во что подтруниваете надо мной?
- Да нет мама, - объяснил ей Энтони. - Мы говорили на полном серьезе.
Стефания тогда повернулась к Максиму:
- Вы муж Ани, вам и решать. И как я понимаю, вы полностью поддерживаете все эти идеи.
- Совершенно верно, - подтвердил Максим.
И молодые люди продолжали развивать эту тему, а Стефания с мужем через какое-то время заскучали и достаточно быстро откланялись.
Глава 60. Против совести
С одной стороны всё шло хорошо. Имение было практически отстроено, и Максим даже стал иногда заезжать в него на пару дней.
Долг отцу Макса выплачен. Кроме того, с отцом Макса установились просто замечательные отношения.
Изобретения продолжались. Максим всё больше и больше включался в этот мир науки, общаясь с начинающими учёными и отсеивая псевдоучёных.
Однако, так не бывает, чтобы было всё хорошо. И иногда так бывает, что хотя всё вроде бы идёт лучше, человек понимает, что проблем слишком много, и они слишком давят.
И вот на настоящий момент у Максима возникли несколько основных проблем.
Первой проблемой была младшая сестра Ирэн. Своей легкомысленностью и глупостью она его совершенно замучила. Он только и делал, что отлавливал её, флиртующей с непонятными молодыми людьми. В современном мире такой слишком высокий интерес к мужскому полу можно было бы обсудить с психологом, но что делать с ним в этом времени и как вразумить Ирэн - Максим не знал. Из-за такого поведения молодой девушки нормальные молодые люди обходили Ирэн стороной. И Максим не понимал, как выбраться из этого положения. А Ирэн воспринимала это как весёлую игру и продолжала досаждать Максима.
Второй всё нарастающей проблемой стало Министерство иностранных дел. Сразу же после французской войны работать там было интересно. На фоне подъема героических чувств, сотрудники Министерства иностранных дел действительно пытались остановить эскалацию дальнейших конфликтов с другими странами, защитить страну. Но по мере затухания конфликта с Францией, общие задания защиты отечества уходили в прошлое. Всё больше в Министерстве иностранных дел появлялись какие-то подковерные игры, начали приходить люди, которые преследовали только свои интересы, начали даваться задания, полезность которых не была очевидна Максиму, а некоторые противоречили совести.
Это Максиму напоминало огромные компании в современном мире, которые при их появлении были нацелены на качество продукции и услуг для потребителей, ставили в качестве задач улучшение продукции и предоставление более удобных для потребителей вещей. Но с ростом самой компании в круге учредителей-энтузиастов всё больше появляется случайных людей-крикунов, которые пытаются занять управленческие позиции и урвать что-то себе, а не приумножать капитал акционеров или предлагать удобные услуги для потребителей. Постепенно год за годом компании вырождаются, уже тяжело сказать, кто является владельцем компании, так как реально всю власть имеют управленцы, а акционеры размыты и составляют сотни или даже тысячи акционеров, которые не принимают активное участие в развитии компании.
То же легкое подгнивание Максим начал чувствовать и в Министерстве иностранных дел. А когда начались какие-то игры против России, Максим серьезно задумался, что делать, так как он не хотел в этом участвовать.
Руководство его хвалило, говоря, что у него есть дар предвидения и политическое чутье, и что из него получится хороший политик. Но Максиму всё чаще вспомнились высказывания, что нежелательно выбирать профессию, связанную с властью, так как это делает человека жестким и безразличным к судьбе других людей.
Максим не хотел идти по этому пути и убивать себя изнутри и поступать против своей совести из-за каких-то корыстных или честолюбивых интересов.
Максима всё больше начали раздражать вопросы окружающих о Ватерлоо, о тех геройских поступках, которые он совершил. Особенно любили рассказывать очевидцы о геройстве, который Макс проявили на поле Ватерлоо. Но Максим понимал, что со стороны Макса это было не геройство, а полное безрассудство. Макс видно до конца своей жизни так и остался безрассудным мальчиком, который не очень сопоставлял свои действия с последствиями, не задумывался о своей ответственности перед другими людьми. Таких молодых людей было ещё больше в современном мире, которые всю жизнь в душе оставались мальчиками.
Максим также задумался над понятием мудрость. Жизнь так повернулась, что он получил житейской мудрости сполна. Но она не делал его счастливым. Более того слово "мудрый" несло в себе какой-то горький оттенок. Её присутствие говорило о том, что человек много пережил, и жизнь его достаточно побила. Поэтому комплимент о мудрости на самом деле комплиментом не является, и может быть лучше не иметь всей этой мудрости, а значит и разочарований в жизни.
Максима всё больше и больше волновал вопрос жены Макса. Ему нравилась эта девушка, поэтому некоторые высказывания мужчин в её отношении он встречал в штыки.
Посетив однажды мужской клуб, куда Максим зашёл обсудить с одним человеком возможность сделки, он был остановлен одним из постоянных завсегдатаев клуба, уже к этому времени находившимся в состоянии легкого опьянения.
- Кто пожаловал к нам в гости? - фамильярно обратился тот к Максиму. - Давно не захаживал. А мы тут ставки сделали.
- Я рад за вас, - попытался пройти мимо Максим.
- Неужели тебе даже не интересно, что ставки делались на твою жену? - съехидничал обращавшийся.
- Причем тут моя жена? - остановился Максим.
- Мы все знаем, что вы живете с ней раздельно. Поэтому мы сделали некоторые ставки о том, кому первому посчастливится разбить сердце твоей жены.
- Не думаю, что это хорошая идея. И я против этого, - довольно резко ответил Максим.
- Тебе то что? Если ты не можешь сделать женщину счастливой, то не мешай другим.
Максим внутри понимал, что стоявший напротив него человек прав. Но тут его накрыло огромной волной то чувство, что именно он Максим хочет быть с Анной. И тут же пронеслась мысль, что не будет ли это предательством по отношению к памяти Ани. Но у Максима не возникло никакого тяжелого чувства внутри, которое у него возникало, когда он делал или собирался делать что-то не так.