Одно время даст ответ, и скоро у нас с Эверли его будет достаточно.
Подумав о времени, я вдруг подношу часы к глазам и вижу, что назначенное для встречи время прошло. Не зная, что делать, я взглядом обвожу площадь в поисках Трента.
Нигде не могу его найти.
Будучи уверенными, что Трент поведется на наживку и встретится со мной, мы не обговорили План Б. И я не представлял, что делать. Ждать еще? Если да, то, как долго?
Вытащив телефон из кармана, я раздумываю, что делать. Прежде чем я принимаю решение, аппарат вибрирует из-за входящего звонка.
Трент.
— Ты опаздываешь, — произношу я, выговаривая каждое слово через сжатые зубы.
— Почему же ты так говоришь? Похоже, ты единственный из нас опаздываешь, мой друг, — отвечает он, и в его голосе прорезается обычное холодное спокойствие.
— О чем ты говоришь? — спрашиваю я, осматривая пространство и все еще не зная, что делать.
— Ты не против поздороваться, дорогая? — говорит Трент, и звуки в телефоне заглушаются, а потом слышу резкий женский вскрик.
Эверли.
— Август! — выкрикивает она.
Когда суматоха усиливается, я бегу. Лавируя между покупателями и улыбающимися детьми, я бегу, пока легкие не начинают гореть.
— Где ты? — спрашиваю я, осматривая толпу.
Чувствую себя бесполезным, совершенно бесполезным. Слишком много людей, а Трента нигде нет.
— Ты угрожал мне, — произносит мужчина. — Это не круто. Я просто заскочил к тебе домой, пытаясь решить проблему, как мужчина с мужчиной. Но тебя не было дома. Хотя было очень мило со стороны Эверли впустить меня в дом.
Машина. Я должен добраться до моей машины.
— Если тронешь хоть один волос на ее голове, я Богом клянусь…
— Ты что? Ничего не сделаешь? Да ладно, Август. Ты же не собирался ничего делать — никогда не сделаешь. Поэтому ты — это ты, а я — это я. Поэтому я разруливаю всякое дерьмо, а ты сидишь и выполняешь приказы. Теперь вот хочу выразить свое восхищение тем мейлом, который ты прислал мне. Это здорово — правда. Не могу представить, как тебе удалось собрать все это через года. Но что, на самом деле, ты собираешься делать с этим?
Я знал, что теперь у нас было все, что нужно. Он угрожал Эверли… вломился в мой дом. Тренту долго удавалось убегать. Теперь мне просто нужно удерживать его достаточно долго, чтобы успеть добраться домой.
При этом сохранить жизнь Эверли.
— Просто хочу уйти, — вру я, заскочив в машину и включив зажигание.
Даже не представлял, где находился агент Мартин. Он сказал, что если что-то пойдет наперекосяк, он будет рядом. Но ситуация приняла совершенно другой оборот, а я не намерен был рисковать.
Не теперь, когда вовлечена Эверли.
— Я полагал, что это был мой билет на свободу.
Машины пролетают мимо, так как я гоню по дороге, приближаясь к скалам. Благо, мы выбрали место поблизости. Нужно еще минутку, и я буду дома.
— Ты с самого начала планировал это? Ты хотел обобрать меня и сбежать?
Обобрать его?
Он решил, что потерянные мною пятьдесят миллионов долларов были провальной попыткой обокрасть компанию?
— Это деньги, Трент, — спокойно говорю я. — Это было ради твоего же блага, клянусь. Просто хотел отойти от дел и знал, что твои деньги помогут, но я бы никогда не заключал такой большой сделки. Я прыгнул выше головы и потерял все.
Машина выскакивает на обочину прямо возле броского черного Мерседеса Трента. Я даже не припарковываюсь перед домом, и чудом успеваю захлопнуть водительскую дверцу, когда подбегаю к входной двери, все еще открытой после насильственного проникновения.
Маленький столик, который мы использовали для ключей и всякого такого, был перевернут, а стеклянная ваза, которую я купил в небольшом антикварном магазинчике, разлетелась на миллион кусочков. Маленькие неровные осколки стекла, попавшие под солнце, сверкали среди учиненного Трентом хаоса.
— Это ты, Август? — его голос звенит по дому. — Пришел, чтобы преподать мне урок?
Следует смех, затем хныканье.
Эверли.
Проследовав за звуком их голосов, я быстро, но осторожно, шагаю к гостиной и чувствую, как обрывается сердце. На диване, где мы сотни раз занимались любовью, где постоянно делились едой и создавали общие воспоминания, сидит любовь всей моей жизни с приставленной к голове пушкой.
Эверли дрожит от страха, а слезы текут по ее прекрасному лицу. Трент сидит рядом с ней и выглядит безучастным — словно хочет пойти в продуктовый магазин или постричь газон.