«— Диспетчерская служба 911. Что у вас случилось?
Слова звучали ясно через динамик моего мобильного телефона, который я держала обеими руками, глядя вниз через размытые полные слез глаза на безжизненное тело Августа, раскинувшееся на земле.
О, Боже, что я наделала?
— Кто-нибудь есть? — снова спросила женщина.
— Да, — умудрилась я выдавить. — Пожалуйста, помогите. Мой парень ранен.
У меня дрогнул голос, когда слова вырвались из моих губ, становясь реальностью.
— Что случилось? Несчастный случай? Вас атаковали?
Оглянувшись на темную аллею, почувствовала, что я киваю головой в знак согласия, прежде чем даже сказала слова.
— Да, на нас напали. Пожалуйста, быстрее».
Все было так просто. Во мне никто не сомневался. И я никогда не давала им повода. Я была разбитой, рыдающей, когда они увозили Августа в машине скорой помощи, и стояла рядом с ним в течение нескольких недель, пока они не сказали о том, что он, возможно, никогда не проснется от комы.
Кому, в которую я его положила. Я сидела с ним в этой одинокой белой комнате, наблюдая, как он становится все более хрупким, поскольку дням, казалось, не было конца. Его врач принял мою вину за горе и предложил мне продолжить свою жизнь. Я была молода. Август хотел бы, чтобы я продолжила жить без него.
Вспомнила, как он потер мне спину, когда поведал правду.
— Ему потребовалось бы чудо, чтобы проснуться в этот момент, — сказал он с особой осторожностью.
Я кивнула, поблагодарив его за откровенность, и посмотрела на Августа, размышляя, хочу ли я чуда.
Он был бы прежним? Или другим?
В тот момент я решила, что не смогу ждать, чтобы узнать — это слишком больно. Поэтому я воспользовалась советом врача и переехала подальше, отыскав квартиру и работу. И, в конце концов… Райана.
Ласкового Райана.
Райан сказал бы мне, что та ужасная ночь была просто несчастным случаем, и я запаниковала — острый момент слабости. Он успокаивал мои истерики и настаивал, что это не моя вина. Все будет забыто и сметено под ковер, а жизнь пойдет своим чередом.
Но я этого не хотела. Не заслуживала его доброты и сочувствия. Мне нужен кто-то, чтобы кричал и кричал на меня за все страдания, которые я причинила. Нужно было заплатить за украденную жизнь.
Потому, что когда дело дошло до этого, я лишилась жизни.
И ушла, позволив всем поверить, что стала жертвой в этой истории, когда в действительности была преступником. Преступником.
Настоящий монстр.
— Эй, мне интересно, где ты.
Теплый знакомый голос Райана просочился через комнату, когда я закрыла рукой камень и медленно скользнула под одеяло, встретив его дружеский взгляд.
— Эй, — ответила я, симулируя сонливость, потянула шею вперед и назад, сделав сложное шоу зевоты для эффекта, когда крошечный зеленый камень горел горячим и ярким в моей руке. — Я просто пыталась вздремнуть.
— Не повезло? — спросил он, прислонившись к дверной раме, скрестив руки на широкой груди.
— Нет. Я не знаю, почему беспокоилась. Не могу спать днем. Но с тех пор я плохо спала… — я остановилась, с сожалением произнося слова.
— Со времен свадебного магазина. Я знаю. Чувствую, как ты мечешься и ворочаешься ночью, — сказал он, глядя на меня.
Кивнув, я почувствовала, что между нами воцарилась тишина, не зная, что сказать дальше.
Райан оттолкнулся от косяка и подошел ко мне, заняв пустое место на кровати рядом со мной. Я почувствовала погружение матраса, когда он своим большим телом придавил его сверху. Это ощущалось утешительным, чувствовать его вес рядом с моим.
Безопасно и реально.
Он не торопился, собираясь с мыслями, и я почти видела, как колеса поворачиваются у него в голове, когда он тщательно подбирал каждое слово.
— Ты сожалеешь о своем решении выбрать меня? Теперь, когда он все вспомнил… это меняет твой ответ?
И вот, оно.
Семя сомнения, которое прорастало и давало почки и цветы, так как я отсутствовала с Августом. Райан ушел — послал меня в объятия другого человека, и хотя я охотно возвратилась, он не всегда казался уверенным в моем выборе. Смогу ли я когда-нибудь искоренить существование этой неопределенности или уже был нанесен ущерб?
Мы обречены с самого начала?
— Нет, Боже, нет, — ответила я, отступая. — Это совсем не то, о чем я думаю, — объяснила я, присаживаясь в постели, чтобы полностью развернуться к нему. — Это меня поразило, да. Я все еще перевариваю это — пытаюсь выяснить, что это значит для нас. Но это ничего не меняет. Я выбрала тебя. Выбрала эту жизнь. Это не изменилось, и никогда не изменится.