Адам не знал ничего другого. Я вижу проблески мужчины, который находится в беде. И, тем не менее, я его больше не боюсь.
Во всяком случае, не боюсь за свою сохранность.
Просто я не доверяю ему. Головой, может, и да, но сердце не обманешь.
Но впервые я по-настоящему хочу верить.
Я знаю, как тяжело ему было открыться мне. Я вижу это по его напряженным плечам и губам, когда он думает о своем отце или переживает те моменты, что я помню. Он не выносит мысли, что я видела его таким, а я не могу вынести того, что после ночи откровений, которая далась ему крайне нелегко, я оставила его одного.
Я не хочу, чтобы он сегодня оставался один точно так же, как устала чувствовать себя одинокой.
Прежде чем я успеваю себя переубедить, я уже направляюсь по коридору в комнату, которую мы с ним раньше делили.
Лишь небольшой луч света проглядывает сквозь дешевые пластиковые вертикальные жалюзи на окне. Моя нога ни разу не переступала порог этой комнаты с тех пор, как Адам привез меня из больницы, и я категорически заявила, что не буду спать здесь. Не в этой комнате с незнакомцем.
Я делаю еще один шаг по комнате, и под моими ногами скрипит пол, отчего Адам поворачивается в кровати и смотрит на дверь.
Он слегка приподнимается, облокачиваясь на локоть, и затем спрыгивает с кровати.
— Эймс? Что такое?
Я переношу вес тела на другую ногу, внезапно стыдясь того, что я тут нахожусь.
— Тебе приснился сон? — спрашивает он и протягивает ко мне руку.
Я напрягаюсь от его прикосновения.
— Нет, — говорю я, мое горло и рот пересохли. Я пытаюсь всмотреться в его глаза, но все, что вижу — его темную тень в комнате. Не могу понять, о чем он думает. — Я хотела узнать, могу ли я остаться здесь?
Его руки крепко сжимают мои, затем расслабляются.
— Зачем? Ты уверена, что все в порядке?
Нет. Не совсем. Я не знаю, что тут делаю. Почему у меня вдруг появилось жгучее желание прижаться к нему и просто быть с ним рядом.
— Я не хочу быть одна.
Он громко выдыхает, и я вижу, как его плечи расслабляются. Адам прислоняется своим лбом к моему и окутывает меня объятьем.
— Конечно, ты можешь остаться со мной.
Мои глаза закрыты, и я позволяю его глубокому и заспанному голосу заворожить меня, пока по телу разносится тепло. Я киваю, все еще прислонившись к нему, и сжимаю его руки.
Он провожает меня к пустой половине кровати, отодвинув одеяло. Затем, обойдя ее, он ложится рядом со мной.
— Могу я обнять тебя? — спрашивает Адам, с такой неуверенностью в голосе, которую я легко могу почувствовать.
Я отворачиваюсь на свою сторону, позволяя Адаму устроиться рядом, обхватить меня руками и притянуть к себе.
— Спасибо, — мямлит он, уткнувшись в мои волосы и крепко сжимая меня, пока я, наконец, засыпаю.
***
— Какого черта ты с ним сделала?
Я подпрыгиваю от злобы в голосе Зандера. Его ярость изливается, раздаваясь на все пространство вокруг нас и заполняя большой коридор на входе в дом братства. Я еще никогда не видела, чтобы его злость была направлена на меня. Черт возьми, я такой злости не видела ни от кого. Никогда.
Его пирсинги и татуированные руки, скрещенные на руках, пугают меня до смерти.
— Я... я не знаю, о чем ты.
Я дергаюсь от громкого грохота этажом выше, после чего Зандер свирепо смотрит на меня.
— Он просто в бешенстве и единственной причиной, что могла его так рассердить, и которая приходит мне на ум, можешь быть только ты. Так что расскажи, что вчера произошло, — Зандер наклоняется вперед, заполнив мое личное пространство, отчего я отступаю к стене. — Что ты с ним сделала?
— Я ничего не делала! — кричу я и бегу к лестнице, обеспокоенная тем, почему Адам может быть так расстроен.
Он не может знать о том, что Брэндан снова пытался меня поцеловать. Я пнула его коленкой между ног в дальнем коридоре. Не может быть, чтобы Брэндан сам рассказал ему, если только не хочет, чтобы ему надрали зад.
Или... если он не утверждает, что это я за ним приударила.
Черт. Думаю, он способен на это.
Мое тело будто горит к моменту, когда я оказываюсь на верхнем этаже.
Доносящийся из комнаты шум пугает. Я дергаюсь от звука разбивающегося стекла, который тут же разносится по коридору.
— Адам! — кричу одновременно открывая его дверь. — Что это... — я замолкаю, оборвав предложение на середине, увидев, что происходит в комнате.
Зеркало на его шкафу треснуло, некоторых кусков не хватает. Окно разбито, будто он бросил туда стул или валун. Все, что лежало в его шкафу, было сброшено на пол, а рядом стоящая тумбочка опрокинула.
Ящики из шкафа разбросаны по комнате, а одежда покрывает весь грязный и запятнанный ковер. В гипсокартоновых стенах куча дыр. Таких дыр, которые явно образовались от его ударов о стену.
— Что ты наделал? — спрашиваю я неровным голосом, когда, наконец, нахожу его тяжело дышащим в углу.
Кровь капает с его рук и плеча. Его грудь покрыта каплями пота, а из одежды на нем лишь спортивные шорты.
— Что случилось, Адам? — спрашиваю я, стоя в дверном проеме и боясь подойти ближе.
Он полностью разгромил комнату. Ничего не уцелело, разве что кроме его кровати.
Он не смотрит на меня. Ничего не говорит.
Адам даже не двигается.
— Если это из-за Брэндана, то я могу все объяснить.
Он поворачивает голову ко мне и прищуривает глаза. Ноздри расширяются и кисти сжимаются в кулаки. Грудь вздымается и опускается, а щеки приобретают ярко-красный оттенок.
— Что ты имеешь ввиду насчет Брендана?
Я качаю головой.
— Ничего, Адам. Я подумала... — я осматриваю комнату. Если причиной его ярости являюсь не я, то что?
— Что, блять, произошло с Брэнданом! — он вскрикивает так громко, что его голос отдается вибрацией от стен.
Я слышу шаги, доносящиеся с лестницы.
— Ничего! Что ты наделал? — кричу я тоже громко.
Если отношения с Адамом меня чему-то и научили, так это тому, что иногда покричать это нормально, даже помогает.
Не на этот раз.
— Убирайся отсюда прочь, Эми. Я не собираюсь сейчас с этим дерьмом разбираться.
Он смотрит в разбитое окно. Я не понимаю, что происходит, но впервые за много месяцев чувствую, будто между нами пропасть. Недосказанность и недопонимание отдаляют нас друг от друга. Снова.
Он поворачивается ко мне вновь и произносит слова с такой ядовитой яростью, что мои глаза тут же наполняются слезами.
— Убирайся. К. Черту. От. Меня.
— Адам.
— СЕЙЧАС ЖЕ! — он рычит, и я тут же поворачиваюсь и бегу натыкаясь на Зандера. Он обнимает меня одной рукой и закрывает дверь в комнату Адама другой.
Он выглядит точно таким же недовольным, что и раньше.
— Я ничего не делала, — давлюсь я словами сквозь слезы и ком в горле.
Зандер медленно кивает, будто он, наконец, поверил мне и тут же убирает руки.
Я ухожу, медленно спускаясь по лестнице, пока очередной громкий звук доносится из комнаты Адама.
15 глава
— Что заставило тебя прийти сегодня, Эми?
Доктор Джеймисон одета в джинсовую юбку до лодыжек и светло-зеленую футболку. Я впервые вижу, что ее одежда вроде как сочетается. Ее волосы все еще заплетены, а на губах блеск, что тоже очень ново для меня. Мне так и хочется спросить, не на свидание ли она собралась.
Я нервно кусаю нижнюю губу, не зная, с чего начать.
— Прошлой ночью мне приснился сон.
— Ты спросила об этом Адама?
— Нет, он наорал на меня в этом сне. Его глаза смотрели на меня так сердито, и я явно сделала что-то, что его разозлило, — я откидываюсь на спинку стула, закрываю глаза и вспоминаю дикий взгляд в его глазах. — Я просто ... я хотела узнать ваше мнение о чем-то другом, кроме моих воспоминаний.