Но Адам не отпускает меня. Он крепко держит меня за руку и возвращает к себе.
Я нервно кусаю губу, когда он смотрит на меня, выглядя достаточно смелым для нас двоих. Всегда готов бороться за нас. За меня. Даже если проще уйти.
Но это не Адам. Он боец.
Он боролся за все, что у него есть, и я знаю, глядя в его яркие глаза, что он будет бороться за это. Чтобы я смогла побороть свой последний страх.
И я не хочу разочаровать его. Не тогда, когда я изо всех сил боролась, чтобы стать той, кто я есть сегодня. Независимая и сильная. Теперь я точно знаю, что хочу для своей жизни, и я сделала все это по собственному плану с поощрением и поддержкой Адама.
Он улыбается, когда видит мою решимость следовать за ним. Мысль о том, что он будет там, чтобы поймать меня там, внизу, делает прыжок не таким чудовищным.
— На счет десять.
Я быстро качаю головой.
— Пять.
Мне нужно меньше времени, чтобы не передумать. Адам мягко смеется и быстро целует меня в губы.
— Знаешь, я буду любить тебя вечно.
— Я тебя тоже, — улыбаясь я прижимаю свои губы к его.
Я сжимаю его руку, когда мы стоим на краю.
Я глубоко вздыхаю, когда Адам говорит «пять». Мои ноги дрожат, и я слышу мягкий гул в ушах.
— Четыре.
Мое сердце подскакивает к горлу, а коленки начинают дрожать. Я чувствую, как на мой нос падает пара капель теплого дождя и смотрю на Адама.
Он улыбается.
— Три.
Мои ноги снова дрожат и я слышу треск. Адам сжимает мою руку сильнее и я чувствую, легкий рывок.
Но я не улавливаю его обеспокоенного выражения лица. Я слишком обеспокоена прыжком.
— Эми, — говорит он и тянет меня сильнее.
Земля снова грохочет под моими ногами и внезапно я осознаю, что дрожь не от нервов.
Я делаю шаг в сторону Адама, мои глаза расширяются, когда я двигаюсь.
— Адам.
И затем я ускользаю из его хватки.
— АДАМ! — кричу я прямо перед тем, как грязь затягивает меня и все становится черным.
20 глава
Я задыхаюсь. Мои руки закапываются в грязь кончиками пальцев, но я ничего не могу сказать. Я ничего не вижу.
Все, что я чувствую — это как мое тело, поднимает все, что я съела за последние двадцать четыре часа из моего желудка.
— Эми, — голос Келси едва прорывается сквозь звон в ушах, когда я продолжаю вытуживать остатки моего завтрака, текилы и пива с прошлой ночи на землю под себя.
— Боже мой! — я задыхаюсь от душащих меня слез и эмоций, которые сжимают мое горло, как тиски.
Я выжила в грязевом потоке.
Я сжимаю глаза, желая, чтобы изображения, которые я внезапно вижу так ясно, исчезали в забвении.
Я не хочу этих воспоминаний. Не тех, которые показывают, как я могла умереть. Как я должна была умереть.
Моя правая рука движется к моему животу, где пальцами я пробегаю по зубчатому шраму, тому, который разрезал меня от груди до бедра. Я качаю головой, чтобы избавиться от зрелища, которое теперь вижу, проигрывая в своих мыслях.
Все.
Мне кажется, что это лавина, о которой предупреждал доктор Хассен. Я прижимаю к своей голове грязные пальцы, когда слезы стекают по моим щекам, только смутно осознавая, что Келси зовет меня по имени и трясет за плечи.
***
— Посмотри на это, — кривая улыбка Адама заразительна. Я улыбаюсь, когда вижу яркий красный «А» на его тесте по статистике прямо перед тем, как он хлопает им о мой стол.
Он стоит надо мной, наклоняясь, и шепчет мне на ухо:
— Ты должна мне свидание.
— Ты же на них не ходишь, — я напоминаю ему о том, что он сказал мне на прошлой неделе в библиотеке.
Внутри мое сердце безумно трепещет, будто вышло из-под контроля. Я думала, что он преодолел эту сумасшедшую одержимость, чтобы пригласить меня на свидание несколько недель назад.
Он приподнимает брови.
— Ты обещала. Сделка есть сделка.
Я притворяюсь хмурой. Мне, действительно, хочется пойти с ним на свидание.
— Хорошо. Одно свидание.
— Посмотрим, — он наклоняется и хватает мой рюкзак, бросая его через плечо. Этот шаг сбивает меня с толку. Как можно быть таким уверенным в себе? Большую часть времени я чувствую, что барахтаюсь в аквариуме, желая вырваться из чаши, но никуда не денусь. Просто всматриваясь в глаза и видя, как все остальные живут жизнью, которую они хотят иметь.
— Сегодня, — говорит он, усмехаясь.
Я насмехаюсь.
— Сегодня же вторник.
— Люди не ходят на свидания по вторникам?
Я смеюсь и замечаю, что его рука лежит на моей спине, выводя меня во двор, где сотни учеников увидят меня с Адамом Тейлором. Мгновенно я отхожу от него и оборачиваюсь, потянувшись за своим рюкзаком.
— Хорошо. В какое время? — спрашиваю я, пытаясь скрыть свое волнение.
Хорошо, я хочу пойти с Адамом. Не похоже, что я не слышала о нем постоянных слухов. Какой он горячий, насколько хорош в постели, и хотя последний из них заставляет меня нервничать, учитывая мою неопытность, это не значит, что это не соблазнительно.
— После занятий.
— Свидание днем? Ты действительно не знаешь, как это делать, правда?
Он откидывает голову и смеется, прежде чем его глаза встречаются с моими. Адам немедленно успокаивается, и делает два шага ко мне, останавливаясь прямо передо мной. Его губы прижимаются к моей щеке. Я задыхаюсь от их тепла и мягкости. Они покидают меня раньше, чем я даже поняла, что они там были, но мое тело все почувствовало, оно просто вспыхнуло.
— Тебе захочется больше, чем час или два со мной.
Я стою там, застывшая, когда он выходит за дверь и идет к своему товарищу по команде и лучшему другу, Зандеру, на переднею лужайку.
***
— Эми! — меня выдергивает из воспоминаний сильный толчок и я задыхаюсь. Келси наклоняется к моему лицу. — Что, черт возьми, происходит с тобой? Нам нужно идти! — она тянет меня за руку, заставляя подняться на ноги, прежде чем я могу ответить ей, и я встаю, но из-за вялости почти падаю обратно в грязь.
— Я это видела, — выдыхаю я, все еще пытаясь отдышаться и стереть поток воспоминаний, который просто не остананавливается.
— Я догадалась. Нам нужно доставить тебя домой.
Я сжимаю ее руку, ничего не говоря. Я сосредотачиваюсь на шагах по узкой дорожке, и в течение сорока пяти минут поездки в свою квартиру, сижу в ее Камри, трясясь и все вспоминая.
***
— Мне очень жаль насчет ужина. Я не думал, что это будет так плохо, — Адам обнимает меня и притягивает к себе, мягко целуя в висок.
Я пожимаю плечами.
— Ладно, я знала, что это будет очень плохо. Но, Боже мой, — я опускаю головуна руки, которые лежат на столе у Мартино. — Моя мама такая сука. Мне очень жаль, что я подвергла тебя этому дерьму.
Теплая рука Адама потирает мою спину, и он наклоняется, оставляя быстрый поцелуй на коже шеи.
— Я не держу зла на то, что твоя мама говорит обо мне, Эми. Мы оба знали, что я ей не понравлюсь, и это не похоже на то, что мы пытались произвести на нее впечатление сегодня вечером.
Я качаю головой и начинаю смеяться. Я не могу ничего с этим поделать.
О чем, черт возьми, я думала, когда пришля на обед в честь Дня Благодарения — где собралась вся моя семья — впервые привела с собой Адама, и мы оба одеты в джинсы? Еще на мне выцветшая серая винтажная футболка из инди-рок-группы, на конценрт которой мы ходили на прошлой неделе. Мне повезло, что голова моей мамы не взорвалась над столом.
— Я полностью все испортила, — застонала я.
Я должна была знать, что то, что я вырвалась из защитного и навязчивого наблюдения родителей обязательно обернется против меня.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? Потому что я это сделаю. Мы можем пойти найти костюм, а затем одеть тебя, как их маленькую куклу, если ты хочешь отправиться обратно и спасти этот обед. Мне все равно, я просто хочу, чтобы ты была счастлива.
Я качаю головой.
— Они должны принять это со временем. Может быть, и сегодня.