— Так игра называется «Напои Эми до беспамятства»?
— Нет, если ты будешь правильно угадывать, — подруга ухмыляется и толкает меня плечом.
Адам улыбается и качает головой, делая большой глоток своего пива. Я не могу оторвать от него взгляд и наблюдаю, как его кадык проваливается в горло при глотке. Как у меня получается так быстро переключиться со страха на возбуждение от такого простого движения?
— Я начну, — говорит Зандер. Он наклоняется вперед, положив локти на стол, и я, наконец, отрываю глаза от Адама. — Ты пробежалась с голой попой по общаге нашего братства.
Адам фыркает и качает головой. Затем он переводит взгляд на меня и начинает улыбаться.
Неправда.
Я бы так не сделала.
Я поворачиваюсь к Келси, надеясь, что она проколится, но ее лицо не выдает ни единой эмоции.
— Ни за что, — уверенно говорю я, но Келси тут же ударяет по столу с криком «Да!», так что я подпрыгиваю.
— Ты врешь.
— Нет, — выкрикивает она снова, со смехом. — Это абсолютная правда. Тебя видели половина парней братства.
Я поворачиваюсь к ребятам.
Зандер с довольной ухмылкой протягивает мне рюмку. Я быстро выпиваю ее без соли или лайма и корчусь от горького, обжигающего горло вкуса.
— Я вам не верю, — я качаю головой. Ни за что не поверю, что я добровольно пробежалась бы по дому братства голой.
— Ну, если точнее, — говорит Адам с самодовольной ухмылкой на лице. Он замолкает и выпивает шот вместе со мной. — Ты вышла из моей комнаты в ванную, но была настолько пьяна, что забыла про вечеринку, которая еще не закончилась.
Мои щеки тут же краснеют и начинают гореть от стыда. Я смущена не только оттого, что, по словам Адама, я была голая в его комнате, что может означать лишь одну вещь, но и от мысли о том, сколько людей видели, как я ковыляла голая и пьяная по дому.
— Расслабься, подруга, — усмехается Зандер. — Нас там было всего-то шестеро в самом конце коридора. Но это была лучшая ночь в нашей жизни.
— О мой бог, — я закрываю лицо руками, облокотившись на стол, и толкаю Келси в плечо, когда она снова толкает меня.
Я показываю пальцем на Зандера.
— Ты соврал. Ты тоже должен выпить. Я это сделала не добровольно.
Он пожимает плечами.
— Почти тоже самое.
Черт.
Остаток ночи прошел в том же духе.
Я узнала, что вылила пиво на чирлидерскую форму Лекси, после того как мы с Адамом встречались уже год, и она пыталась поцеловать его на моих глазах. Первый рок-концерт, что я посетила, был концерт «Радиохед» в Колорадо Спрингс, о чем я угадала правильно, вспомнив, как Адам рассказал мне о них тогда в машине.
Я никогда не ныряла голышом, что ответило на вопрос о том, делали ли мы что-то с Адамом в горячих источниках.
Я не только пришла в джинсах на День Благодарения к моим родителям, но и пропустила Рождество в прошлом году после того, как они узнали, что мы с Адамом съезжаемся. Узнав это, я лишь нахмурилась и выпила две рюмки вместо одной, потому что на меня нахлынули все мучащие меня вопросы, остающиеся до сих пор без ответа в моей голове.
Я уже было открыла рот, чтобы их задать, но мой язык вдруг так потяжелел, и я не смогла вымолвить ни слова.
— В таком случае, мы ездили к твоим родителям? — даже сквозь затуманенный текилой разум я моментально пожалела о сказанном.
Взгляд Адама тут же холодеет, как в тот день в парке, как собственно и взгляд Зандера.
Я слишком пьяна, чтобы рационально мыслить.
— Я с ними когда-нибудь встречалась? — продолжаю давить я. Почему бы и нет? Последние два часа я только и думала о том, как мой друг чуть не изнасиловал меня, и вспоминала все неловкие моменты моей жизни.
Что, кстати, было довольно весело. Сегодня я счастлива, болящие от улыбки щеки тому подтверждение.
Эта Эми мне нравится.
Мне нравится, какая я в компании моей лучшей подруги и двух парней, которых не помню. Сегодня, разгоряченная от выпивки, с горящими от смеха щеками меня совершенно не волнует, что я их не помню.
Что меня волнует — это независимо от того, о чем я думаю или что я пытаюсь вспомнить — Адам никогда не рассказывает о себе.
— Нет, не встречалась, — говорит он и опрокидывает еще рюмку. — Что еще ты не делала?
Я не даю ему сменить тему, хоть и вижу разгорающуюся ярость в его глазах, предупреждающую меня оставить эту тему.
— Почему ты не рассказываешь о них?
— Потому что его отец ублюдок, — Зандер наполняет рюмку и подталкивает ее к Адаму. Выглядит так, будто он пытается помочь ему справиться с терзаниями. Я не понимаю этого, но хочу.
Я хочу понять все, что с ним связано. И не потому, что я пьяна или ничего не помню, а потому что хочу.