Вспоминая о нас

Мои глаза распахиваются, и я чуть не задыхаюсь. Боже мой.

— Ты это сделал? Что он сказал?

Я пытаюсь представить отца Келси, бывшего защитника Бронкс, крупного устрашающего парня со своей собственной справедливостью, и как он обращается с Зандером, просящим руки его дочери.

— Он пожал мне руку и сказал, чтобы я ничего не испортил.

Я тихо смеюсь.

— Могу представить себе это. Почему ты говоришь мне это?

Зандер морщит нос и ставит кофе на столешницу, но продолжает его держать в руках, как будто ему нужно чем-то их занять.

— Кроме ее отца, ты единственный человек, о котором она заботится.

Он смотрит на меня, и мне требуется секунда, чтобы понять смысл его слов.

— Ты хочешь моего благословения?

Зандер кусает свою губу изнутри, и я думаю, что это почти смешно, что он так нервничает, разговаривая со мной об этом. Черт, я даже не помню его. Но это неважно. Я знаю Келси достаточно долго, чтобы понять, что, если она влюблена в кого-то, то он идеально подходит для нее.

Я выхожу из-за стойки и обнимаю его. Он напрягается, а затем неловко хлопает меня по плечу.

— Я доверяю Келси в принятии ее собственных решений, Зандер. Если она выбрала тебя, значит, ты стоишь того. Поздравляю.

— Да, но она еще не сказала «Да».

— Есть идеи, когда ты собираешься спросить ее? — спрашиваю я, отступив на пару шагов назад.

Он качает головой.

— Нет. Но я не хочу облажаться.

Я смеюсь, и звонок колокольчика у двери заставляет меня отвести взгляд от него к человеку, заходящему в Хуку. Человек, который каким-то образом заставляет мое сердце пропускать удар каждый раз, когда я его вижу.

Я широко улыбаюсь и поглаживаю плечо Зандера.

— Ты сделаешь все правильно. На самом деле, я счастлива за вас двоих.

— Эй, красавица, — говорит Адам и опирается на столешницу, когда подходит ко мне. В последние пару недель после того, как мы с ним впервые провели ночь вместе, занимаясь любовью, мы начали сближаться.

Это случилось естественно, и я больше не сплю в комнате для гостей, вместо этого я каждую ночь засыпаю в объятиях Адама. Мои щеки краснеют при воспоминании о том, как мы занимались с ним любовью сегодня утром, прежде чем он ушел на работу.

Зандер поднимает чашку кофе и шлепает Адама по спине.

— Я ухожу отсюда. Увидимся позже.

— Зачем он приходил? — спрашивает Адам, как только Зандер исчезает.

— Кофе, — говорю я с самодовольной усмешкой. Адам ловит ее и улыбается.

— Он сказал тебе о том, что хочет сделать предложение, не так ли?

— Да. Он хотел моего благословения.

— Ты дала его ему?

— Конечно. Келси сообразительна.

Я наливаю обычную чашку напитка Гватемалы и придвигаю к нему.

— У тебя есть перерыв?

В Хука в настоящее время полно посетителей. Я была на ногах часами, обслуживая клиентов слева и справа, но, к счастью, сейчас в очереди никого нет, и все за столами кажутся довольными.

— Что случилось? — я выхожу из-за стойки и следую за ним к потертым кожаным кресла у камина.

— Я должен уехать из города на несколько дней.

Он облизывает губы и дует на свой кофе, охлаждая его. Это напоминает мне о том, как его язык скользил по моей коже всего несколько часов назад, и вдруг, сидя у горячего камина, я чувствую себя так, как будто меня бросили в печь.

— Эми? — спрашивает он со странным выражением на лице.

— Хм ... да. Извини. Что ты говоришь?

— Мне нужно уехать из города на три дня. По работе.

Я хмурюсь.

— Для чего? Ты работаешь для местного застройщика.

Его рот кривится в очень смешной форме. Он врет мне. Не могу сказать, откуда это чувствую, но я просто знаю, что он врет.

Мои глаза расширяются, и я наблюдаю за ним, слушая отрепетированное оправдание.

— Это какая-то конференция в Нью-Мексико. Скучная вещь об использовании более экологически устойчивых материалов.

— Правильно.

Я поджимаю губы и киваю головой, потому что этого он ожидает от меня, но я знаю, что Адам врет. Я просто не могу понять, почему он это делает. Почему сейчас, когда все было так хорошо у нас?

Я встаю и стряхиваю невидимые крошки со своего черного фартука.

— Тогда ладно. Когда ты уезжаешь?

— Сегодня вечером. В пятницу я вернусь.

Я хочу сказать ему о том, что я знаю. Я не глупая и это оскорбительно, что он думает, что я верю в его ложь. Не может быть такого, что он должен присутствовать на конференции в течение десяти часов, и только сейчас об этом узнает.

Но вместо того, чтобы сказать это, я отпускаю его.

— Тогда хорошо, — я крепко сжимаю губы. — Тебе еще что-то нужно?