* * *
Из памяти вычеркивая лица,
Стирая города и имена,
Проходит лет немая вереница
И снов встает холодная стена.
Я безнадежно что-то силюсь вспомнить,
Пытаясь тени в мире воплотить.
Пытаясь душу звездами наполнить,
Чтоб после в бесконечность отпустить.
И снег блестит, и лед блестит повсюду.
Пространство невозможное скользит.
И я, похоже, сопричастен чуду,
Которое в чертах моих сквозит.
И снова Новый Год, и пахнет хвоей,
И ночь полна волшебного огня.
И кажется, что снова я раздвоен
Меж детством и тоской другого дня…
* * *
Как похожи дни: сегодня и вчера.
Как измучены осенней мглой они.
Коротаю бесконечно вечера,
И гляжу на разноцветные огни.
Я листаю одиночество ночей,
Разделяя все мечты напополам.
И шепчу слова неведомых речей,
И читаю знаки судеб по углам.
Строчки рвутся на бумагу и страшат
Откровенностью и яростью своей.
Цифры времени в холодной мгле дрожат,
А душа живет среди родных теней.
Я готовлю звезд загадочных вино,
Погружаясь в неизбежность до поры,
Открывая темной вечности окно,
Открывая потаенные миры!
* * *
Как странно, что ты умираешь от скуки,
Мой, бедный двойник и поэт.
Уже не спасают дешевые трюки,
И магия звезд и планет?
Склонился над серой своею судьбою
И кажется, плачешь уже.
Не надо, расправится время с тобою,
И этим поможет душе.
И плавятся снова бессонные строки
Записанных бед и утрат.
Ты помнишь жестокой насмешки уроки,
Мой грустный двойник и собрат.
Становится вечность бесформенной глыбой —
Черней непроглядных ночей.
И только лишь ветер доносит: "Спасибо…"
За точность ужасных речей.
* * *
Колеблются странные звуки
И лица все время плывут.
И муки возвышенной скуки
В лихое безумье зовут.
Ты праздничной тьмою украшен,
Загадочной грустью объят.
С одной из разбившихся башен
Ты мечешь отчаянный взгляд.
И сны, как всегда утонченно,
Терзают тебя не спроста
В груди широко, обреченно —
Прекрасно поет пустота.
И ни одного человека
Вокруг, но так много имен…
Тебе непонятен от века
Эффект наложенья времен.
* * *
Кружится за окном снежок,
Судьбы вращая жернова.
Душа, как черный порошок,
Что рассыпается в слова.
Ты дверь сознания закрыл,
И только ключ в замочке: "Звяк…"
Хотя твой дух поник — бескрыл,
Все бездны для тебя — пустяк.
Ты точно знаешь тайны шифр,
Ее замысловатый код.
Ты пленник образов и цифр,
В который раз, который год.
Тебя уводят этажи
Все выше, к темным небесам,
В сияющие миражи…
Ты только время придержи,
На миг дыханье задержи,
И дай свершиться чудесам.
* * *
Легко творить отчаянье и грусть.
И неизбежность просто сотворить.
Махнешь рукой и скажешь: "Ну и пусть,
Мне не с кем иногда поговорить.
Зато в гостиной Вечность у меня,
Стихи в ночи нашептывает, сны.
Я холодею от ее огня.
Загадочны слова ее, странны.
Но все же в них иное что-то есть,
Отличное от примитивных схем…
Что хочется принять за слово честь,
С чем хочется остаться насовсем."
* * *
Магия музыки — музыка магии:
То, что доверить не можешь бумаге и
Мысли, что с бешеной скоростью мечутся,
На неизбежность наткнувшись, калечатся.
Жуть безысходности в сумраке прячется
То ли куражится, то ли дурачится…
Небо в тоске одиночества корчится,
И невозможного, странного хочется…
Сложность мелодии — легкость заклятия,
И инфернального мира понятия.
Шепот таинственный, ночи мистерия,
Зимнего сна ледяная феерия.
Магия музыки — музыка магии:
Ты от судьбы, от безумия в шаге и…
Все продолжается жизнь проклятущая,
К звездному свету обманно зовущая.
* * *
Мир кем-то так странно очерчен,
Что ты на себя не похож,
Как будто в иллюзии вверчен,
Как будто в мечтания вхож.
И вновь притворяясь безмолвным,
Ты музыкой бродишь в ночи.
И с ветром, как с родичем кровным,
Ты звездные ищешь лучи.
Так в комнатах зыбких сознанья,
Неясных почти никому,
Блуждает свет воспоминанья,
На ощупь исследуя тьму.
* * *
Моя душа, закрыв глаза,
Глядит из окон в небеса.
Ей нипочем весь этот бред
Моих невыносимых лет.
Ей нипочем весь пыльный хлам,
Что мной разбросан по углам.
И линия ее ума
Так ослепительно пряма.
Моя душа, глаза закрыв,
И презирая нервный срыв,
Легко ведет по строчкам дней
Прохладой сумрачных теней.
Бреду по проклятым местам,
Но верю я, что где-то там…
Душа моя, судьбе верна,
Идет по континентам сна.
* * *
На смятой постели чернеет лишь томик стихов.
За окнами мутное небо течет не спеша.
Под спудом веков, или может, под грузом грехов
Лежит в одиночестве чья-то живая душа.
Не спи, оглянись, до того как уйдешь в высоту,
В морозную землю без страха, без боли уйдешь,
На то, как в пространстве ином ты поймал на лету
Счастливую грусть, о которой все время поешь.
Но в вечных снегах ожидает тебя тишина,
Чтоб кубиком льда обжигающе лечь на ладонь…
Ведь все бытие твое лишь метафизика сна,
В которой причудливо смешаны лед и огонь.