– О нет! Пожар! Кошмар! Пропали! Во беда! – начинает Черника, изо всех сил стараясь изобразить гримасу ужаса. Он спешно перебирает лапками, путаясь в накидке.
– Зачем кричать же так с утра? – равнодушно реагирует Доггер.
– Проснись, скорее! Кража здесь… Украли ценнейшую вещь! Часы старинные висели, для посетителей блестели, глаза восторгом наполняли!
– Ага! Воришки часто тут сновали. А что? Часы – чудесная находка. Их выкрадет любой бедняк: будь то мальчишки иль девчонка… Теперь представь, что бедные воришки крадут часы, крадут и книжки, чтоб только голод их оставил! Хоть на день. Работать вовсе не им лень. Таков их быт, таков устав… Их не щадит судьба, им только б пожевать чего-нибудь с утра.
– Тебя не очень понимаю я! Кто нам часы вернет, кто нас спасет от разоренья?
– Не беспокойся – я твое спасение! Пойду по свету я искать музею новый экспонат. Как только часики найду – вмиг примчусь и возмещу потерю.
– Удачи, друг! В тебя я верю.
– Благодарю. Теперь закрой за мной скорее двери.
Кто-то с улицы настойчивым и даже повелительным, требовательным стуком настаивает на том, чтобы дверь открылась. Черничка с опаской, словно остерегаясь того, что из этой двери выскочит некий демон из проклятия, как по сюжету пьесы. Во время репетиций впечатлительная натура кролика погружается в игру с головой, уже не в силах разграничить вымысел и реальность, как иногда бывает в бредовых снах. В дверях, действительно, стояло то, что можно обругать «проклятьем», но другого рода. На смущенного кролика в упор глядит два зеленых глаза с кипящей и необузданной энергией в них. Это Фрида. Она вопросительно поднимает бровь, окинув взором маленького испуганного кролика. Ведьмочка ищет дом Доггера и просто не может ошибиться!
– Доггер дома, – словно прочитал ее мысли Черничка. Он привык к тому, что к «учителю» могут приходить странные гости. Хотя эта незнакомка выглядит несколько нетипично даже для окружения Дога.
Лошадка по-хозяйски проходит в дом, брезгливо морщась, глядя на интерьеры в доме.
– Собирайся! – Приказывает она псу. – Мы идем снимать клип. Я нашла отличное место для съемок. Очень…Эм-м-м…Аутентичное!
Панк-рокер удивленно смотрит на красногубую гостью. Какой же нужно обладать внутренней силой и упрямством, чтобы вот так, в чужом доме отдавать приказы?! Обычно пес туго запоминает лица своих знакомых тем более, если они встречались всего один раз, да и тот в пабе. Такое уж это место – все молниеносно улетучивается и исчезает вслед за рассасываемой пивной пеной в кружке. Но эти зеленые глаза с нездоровым блеском, алые, словно выпачканные в чужой крови губы, и пышную гриву, которую можно затянуть в тугой жгут и удушить им – этого не забыть никогда!
– Все уже собрались. Ждут только тебя, – загадочно добавляет Фрида.
– Да, конечно, – будто бы не по своей воле отвечает Дог, скидывая с себя театральный плащ.
– Но…мы не порепетировали… – с досадой и до смешного тихо пищит кролик в надежде остановить Дога, а Фриду выкинуть из дома, чтобы забыть потом навсегда!
– Нет. Я должен идти на съемки. Грей…Грей будет ругаться, если я опять отложу дату. Мне нужно. Я ухожу. Разбери реквизит на полу. Мы же уважающие себя актеры в конце концов, а не балаганные шуты!
Глава 14. Будущее ждет
Грей, Джейн, Дог, Глэйз, Орландо и Фрида. Разношёрстная компания наконец-то собралась вместе. Их скрывает только набирающий силу весенний лес. Звери толпятся в старом фургончике одного сумасшедшего ученого. На улице пахнет свежестью молодых листочков, стаявшим льдом, холодным ручьем, чей запах похож на сталь. В фургоне же пахнет деревянными пробками, шалфеем и травяными отварами. Грей держится отстраненно и самоуверенно, словно все происходящее его не касается, а лишь проходит параллельно. Джейн сжимает в лапах камеру, ее брови хмурятся, а глаза сосредоточенным и строгим взором осматривают новую обстановку. Дог пытается выглядеть разгильдяем и держится как можно более расслабленно, но на самом деле внутри него все сжимается от какого-то нехорошего предчувствия – Фрида не дает ему покоя, роковая красотка, нахалка, настоящая смерть! Глэйз с интересом рассматривает корешки древних книг и манускриптов, с удовольствием повторяя латинские названия разных органов на анатомических схемах. Кажется, пес даже улыбается про себя, одобрительно кивая безмолвным рисункам и чертежам. Орландо ввинчивает болты и гайки в огромный железный шар с большим стеклянным окном и начинкой из мигающих кнопок и рычагов. Фрида, как королева на балу, властно осматривает собравшихся, сидя за столом ученого, где сейчас стоит клетчатая шахматная доска и деревянные фигуры. Рыжая с интересом двигает пешки, переставляет короля и ладью, меняет местами черные и белые фигуры, смешивая их между собой, коней она держит как можно ближе к себе.