–Ну, Дог, кажется, мы должны играть в шахматы? Ведь таков сюжет твоего клипа, м? – лукаво спрашивает лошадка.
Пес растерянно и невнятно отвечает ей:
– Да, но почему ты привела нас именно сюда?
– Потому что тут мы будем играть в шахматы по моим правилам! Это уже не та доска с деревянными фигурами, что ты дал мне вчера в пабе. Твоя подпись очень пригодилась, чтобы чуть-чуть…одухотворить эту партию.
– Э-э, а что с клипом? Я не понимаю! – панк едва сдерживается, чтобы не крикнуть в отчаянии: «Помогите, прошу! В какой только омут мы попали с этой…ведьмой!» В зеленых глазах лошадки горит нездоровый блеск одержимости.
– Смотри, Орландо! Сейчас я покажу тебе, как умелый кукловод дергает за ниточки! – с бешенным восторгом кричит дьяволица.
Но кто-то грубо толкает злодейку в бок. Это Джейн. Отложив камеру в сторону, она решает показать Фриде, кто здесь главный.
– Я всегда знала, что не стоит доверять кому бы то ни было после одной-единственной беседы… Ну да ладно. Ты сумасшедшая! Я не знаю, что ты хочешь с нами делать и причем здесь шахматы, но я уже рассердилась, потому что из-за тебя мы потратили время в пустую, мы снова не записали клип, а еще…ты просто мне не нравишься!
Между пони и черной кошкой завязывается нешуточная драка. Слышно шипение, даже рычание. Шахматные фигуры рассыпаются по полу, так и не успев стать частью магического обряда. Черные и белые фигуры смешиваются друг с другом: кони разбросаны вперемешку с ладьями и ферзями, слонами и пешками. Все смазывается, как испорченная кинолента, превращаясь в общую потасовку, где уже невозможно различить силуэты и отличить правого от виноватого. Как отдельные краски на холсте, что смешиваются от неуклюжего движения и создают грязный неясный оттенок. Слышно только:
– Осторожнее! Мои эксперименты! Наблюдения! Вы все порвете, бездари!
– Ура, драка!!!
– Если ты еще раз наступишь мне на лапу, то я тебя побью…Это не шутка!
– Все из-за тебя!
И, наконец, философское:
– Что я здесь делаю?..
Вспоминая в последствии этот случай, никто так и не смог ответить на главный вопрос о том, как вся компания вкатилась в машину времени, в тот самый шар, возле которого крутилась механическая птица. В общей суматохе звери не заметили ярких огней от зажженных выпуклых кнопок, неоновые загадочные цифры XXV на экране, предупреждающий об опасности красный цвет клавиши «пуск». Началась сильная тряска, в глазах все рябило черно-белыми и цветными геометрическими фигурами, яркими кляксами. «Вот и смерть» – подумали собравшиеся. Даже Орландо, который давно перестал бояться конца жизни. Ему не в первый раз приходится пересекать границы времени, обманывая стрелки часов, но в этот раз он не один. Выдержит ли машина такое напряжение? Ответ ворон получил лишь после того, как металлический шар протяжно заскрипел, экран погас со звуком взорвавшейся бомбы, в глаз влетела отскочившая гайка, а дверь машины времени открылась… Звери чувствуют запах гари, предвещавший плохие новости. На гриве Фриды заплясал маленький огонек от перегоревшего провода, случайно упавшего на нее. Лошадка стремительно гасит его со словами:
– Что же…Мы тут на долго.
Глава 16. Буквальный андерграунд
Фрида, Орландо, Джейн, Грей, Глэйз и Дог попали в полумрак. Сначала их глаза не видели из-за ярких вспышек внутри машины, но и после того, как с глаз сошла пелена, они не смогли детально рассмотреть место, где находятся. Невольные путешественники во времени попали в подвал жилого дома, оказавшись практически под землей в буквальном смысле этого слова. Подвал пахнет плесенью, под лапами чавкают небольшие лужицы серого цвета. По углам разбросаны большие холсты, на которых изображены геометрические линии и пятна, какие мерещились во время скачка во времени. Такое чувство, что все они принадлежат кисти одного художника, который отчаялся искать свою музу и обреченно свалил картины в подвал, поставив на них крест. Возможно, у него не понялась лапа выбросить творчество в урну, где бы краски на холсте мешались с вонючими просроченными продуктами и бытовыми отходами, поэтому он отнес свое искусство в подвал. Холсты затягиваются клубками бледной плесени, медленно умирая. Неужели в этом городе негде искать вдохновения? С купола машины времени спускаются черные и липкие подтеки машинного масла. Капля тягучей жидкости попадает Доггеру на нос. Пес выходит из шокового оцепенения только благодаря ей. Он смахивает липкое масло лапой, глядя на оказавшееся на полу пятно черного цвета: