— Мне нравится твоя ненормативная лексика, — говорю я ему. — Если ты спросишь меня, то ни у кого в моей жизни её не хватает.
— Тогда, может быть, вы также простите меня за то, что я говорю, что вы, мисс Сарджент, странная утка?
— Только если вы не имеете в виду это как оскорбление.
— Нет.
— Тогда я не буду воспринимать это как таковое.
Я смотрю на небо, вдыхая ночной воздух.
— Разве они не прекрасны?
— Звёзды?
— Нет, камни, — поддразниваю я. — Да, звёзды.
— Раньше я так думал.
— Больше нет?
Он не отвечает. Волны бьются о наши ноги, на этот раз каскадом поднимаясь выше, облизывая мои бёдра. Затем слова вылетают из его рта, как шершни, быстрые и колючие.
— Мой отец умер несколько месяцев назад. Грипп.
Я закрываю глаза.
— Мне жаль.
Некоторое время мы молчим, тишина нарушается только шумом прибоя и шумом ветра.
Наконец, я говорю:
— Лия.
— Что?
Я наклоняю голову и встречаюсь с ним взглядом.
— Моё имя. Вообще-то меня зовут Аурелия, но я предпочитаю Лия.
— Лия, — говорит он.
Я делаю глубокий вдох и выдыхаю, садясь.
— Я должна вернуться, прежде чем родители обнаружат, что я не там, где должна быть.
— Вы хотели бы, чтобы вас сопроводили обратно? — спрашивает он.
— Теперь это вызовет сплетни, — говорю я, вставая, отряхивая песок с платья и пытаясь укротить свои непослушные волосы.
— Верно.
Он встаёт и стряхивает песок со штанов.
— Конечно. Я должен был догадаться.
Я улыбаюсь.
— Спасибо тебе за то, что ты всё ещё со мной.
И с этими словами я разворачиваюсь и наполовину иду, наполовину бегу обратно в «Гранд». Я не знаю, что там найду, но это уже не имеет значения. Я ещё раз проверила свою смертность и обнаружила, что чувствую себя более живой, чем когда-либо.
По крайней мере, в те несколько минут я не была женщиной, попавшей в ловушку. Я была свободной женщиной, и мне понравилась каждая мимолетная секунда этого.
ГЛАВА 10
НЕЛЛ
— ИТАК, Я ДУМАЛА О ТОМ, что ты сказал прошлой ночью, — говорю я, снимая обертку с черничного маффина.
Папа прекращает намазывать сливочный сыр на рогалик. Ещё рано, чуть больше семи, и наши завтраки прямо из печи. Мы сидим за столиком с видом на открытый внутренний дворик и пляж за ним, где волны с белыми шапками бьются о песок, а набухшие серо-голубые облака грозят дождём.
— Какую часть? — спрашивает он.
— Часть о том, чтобы завести новых друзей. Стать более вовлеченной. Думаю, что могла бы найти здесь работу.
— Работу?
— Я подумала, что это будет хороший способ познакомиться с людьми, — вру я.
У меня нет никакого интереса знакомиться с людьми или заводить друзей, как говорит папа, но я не могу признаться ему, что делаю это ради денег. У нас никогда не бывает лишних денег, и я понятия не имею, какую часть обучения покроет балетная стипендия, если предположить, что школа вообще выберет меня для этого. Папа всегда за то, чтобы я работала, если это означает завести новых друзей или научиться быть ответственной, взрослой — типичные родительские темы, — но он ненавидит, что в этом мире есть что-то, что он не может себе позволить, к примеру, уроки балета в самых престижных школах и машина, чтобы возить меня на упомянутые уроки.
Однажды я напомнила ему, что у нас не было много денег, даже когда мама была жива. Воспитатели в детском саду не зарабатывали и близко к тому, сколько следовало бы, а папа тогда всё ещё находился довольно низко на тотемном столбе гостеприимства, но мы справлялись. Он сказал, что от этого ему лучше, но я могла сказать, что от этого ему стало ещё хуже.
Я больше никогда не поднимала вопрос о деньгах.
Папа заканчивает намазывать сливочный сыр и откусывает кусочек, размышляя. Снаружи ветер рвёт пальмы, и моя паранойя, вызванная кошмарами, заставляет меня задуматься, не является ли приближающийся шторм каким-то предзнаменованием.
— Работа на лето, — наконец говорит папа, — звучит как отличная идея, — он смотрит на часы. — У меня ещё есть немного времени, прежде чем я должен появиться в офисе. Почему бы нам не найти Софию и не посмотреть, есть ли какие-нибудь свободные вакансии?
Я выдыхаю.
— Звучит здорово.
Белая вспышка проскакивает через стол, когда первый удар молнии раскалывает небо.
* * *
Офис Софии выглядит так, будто сувенирный магазин заблевал его.
Встроенные книжные полки за её столом заставлены плакатами «Гранд Отеля Уинслоу», туристическими брошюрами и открытками — некоторые новые, некоторые очень старые. Среди них разбросано множество великолепных памятных вещей, от старинных рождественских украшений, висящих в декоративных стеклянных коробках, до кофейных кружек, чайных сервизов и полотенец для рук. Стены украшены серией картин в стиле арт-деко2 и чёрно-белыми фотографиями «Гранд Отеля».