Ясар уважительно покивал.
- Говорят, близнецы – особенные люди. Вам очень повезло иметь лучшего друга с самого рождения.
- Да, это так, - Леон заставил себя улыбнуться, а в груди всё сжалось.
Нет, нужно абстрагироваться. Никаких эмоций. Только слова. Только игра для одного зрителя.
- Мы с Дорианом действительно всегда были очень дружны, - добавил он.
Ясар кивнул и задал новый вопрос:
- Леон, ты упоминал работу. Скажи, а чем ты занимаешься?
- Я гитарист музыкальной группы «Ноты Римана», а в настоящее меня занимаюсь и продюсерской деятельностью.
- «Ноты Римана»… - задумчиво проговорил мистер Шараф. – Я что-то слышал про вас… Скандальная группа.
Леон усмехнулся, изображая полное непонимание.
- Я бы не сказал так, - ответил он. – Мы просто музыканты и эпатировать публику никогда не стремились.
- Но это у вас получалось. В штатах о вас немногие знают, но даже туда долетали скандальные новости, связанные с вами.
- И какие же?
- Мне запомнились только две, уж очень темы острые. Первую я не стану озвучивать, потому что очень хочу верить, что это неправда.
Леон бесшумно сглотнул. Уточнять было не обязательно, чтобы понять, о каком именно скандале идёт речь.
Ясар продолжал:
- А вторая новость, запомнившаяся мне, была связана с пропажей вашего солиста.
- Это и есть мой брат, Дориан.
- Надеюсь, это неправда и с ним всё в порядке?
- В полном, - голос всё-таки дрогнул, но, кажется, Ясар не обратил на это внимания. – И он никуда не исчезал. Просто об известных людях всегда распускают множество самых нелепых слухов, и мы не стали исключением.
- Да, быть всё время на виду, верно, очень непросто. Это создаёт множество проблем.
- Но и про вас многие знают.
- Знают. Но я бизнесмен, а не артист, и обо мне придумывать бредни неинтересно.
Леон сдержанно улыбнулся в ответ.
Далее разговор протекал в том же формате и Леон с достоинством выдерживал его. Но когда мистер Шараф попрощался и удалился, он всё же испытал облегчение. Слишком уж встреча с ним напоминала беседы с журналистами-пираньями, которые желали вытянуть на поверхность самую нелицеприятную правду.
- Теперь я понимаю, в кого ты такая, - произнёс Леон, когда они с Кариной вышли на улицу. – У твоего отца тоже акулья хватка.
- Ты его плохо знаешь, он очень мягкий человек.
- Просто, в отличие от тебя он человек тактичный.
- Я бы поспорила с тобой, но за обедом ты меня не разочаровал, так что не буду этого делать. А теперь скажи, любимый, что дальше?
- А дальше я планирую поехать домой, отдохнуть и расслабиться.
- А на вечер есть планы?
- Нет. Буду не против, если ты приедешь и мы проведём его вместе. Только, Карина, - Леон поморщился, - давай обойдёмся без задушевных разговоров.
- А я и не собиралась. Задушевные беседы я предпочитаю вести с друзьями, а ты в их число не входишь. Но, раз такой разговор пошёл, будь добр, не расслабься до состояния бревна. Не хочу снова приезжать к тебе зря.
- Обычно определение «бревно» употребляется в отношении женщин, - хмыкнул Леон.
- Но ко мне оно не относится, и ты прекрасно это знаешь. А вот твоя хандра…
- Карина, - чуть повысил голос Леон, - что я сказал насчёт разговоров? Не лезь мне в душу.
- Я и не думала, - спокойно ответила девушка. – Твоя душа меня совершенно не интересует, только тело.
- Взаимно. Потому что не может интересовать то, чего нет.
- Намекаешь на то, что я тварь бесчувственная?
- Я этого не говорил. Но ты очень верно воспроизвела мои мысли.
- У нас уже духовная связь устанавливается, мысли друг друга читаем… Фу, какая мерзость.
- Карина, а ты никогда не задумывалась об экспериментах в постели? Например… о кляпе.
- Не дождёшься, - ухмыльнулась Карина. – Не люблю тихий секс, ощущения не те.
- Зато у соседей какие ощущения… - задумчиво протянул Леон.