Вчерашняя мольба: «Встреть меня» вновь не была услышана. В Загребе Леона больше ничего не держало, можно было возвращаться домой.
Вернувшись в отель, Леон перетащил кресло к окну и, положив руки на подоконник, а на них голову, стал наблюдать за происходящим на улице. Погода за окном стояла просто потрясающей красоты, а люди, которые выглядели не такими загруженными, как в Германии, располагали к тому, чтобы тоже немного отдохнуть и расслабиться. А здесь, в Хорватии, ведь такой выбор видов отдыха! И пляжи, и горы, и интересные достопримечательности.
«Может быть, до вечера останусь, - думал Леон, провожая взглядом девушку в безразмерном синем свитере. – Или до завтра. Посмотрю, что Загреб может мне предложить…».
Взяв из бара бутылку коньяка и наполнив бокал, он вернулся к окну, сделал глоток.
«Не помню, были ли мы Загребе, - продолжил он внутренний монолог. – Чёрт… реально не помню! По идее, были… Во всяком случае, жаль, что сейчас я здесь один. И что мне делать с этим городом? Но и домой меня уже не тянет…».
Вздохнув, он снова отпил коньяка.
К пяти вечера сидеть в номере стало совсем тоскливо и скучно. Положив в карман пачку сигарет, зажигалку и бумажник, Леон надел чёрные очки и вышел из номера. Может быть, улица сможет его развлечь, солнце же так улыбается и подмигивает, цепляясь за небо и не желая скатываться к горизонту.
Но на улице его ждал сюрприз. Каким-то непонятным образом журналисты умудрились узнать о том, что он прилетает в Загреб и даже вынюхали, в каком отеле он остановился. Прямо около входа собралась толпа с камерами и микрофонами и накинулась на Леона с сотнями вопросов, едва он переступил порог отеля.
«Просто шикарно, - мелькнуло в голове Леона. – Дорвались, пираньи».
А журналисты действительно дорвались. И старались использовать выдавшуюся возможность по полной. Их интересовало всё, начиная с вопросов о группе «Ноты Римана» и том, продолжает ли она на самом деле существовать и услышат ли о ней вновь, и заканчивая вопросами о готовящемся концерте Тима.
- Группа продолжает существовать, - заученно отвечал Леон. – И покидать её никто из нас не планирует.
- Но о ней ничего не слышно уже давно: ни концертов, ни новых песен, ни интервью…
- У нас творческий отпуск.
- Но вы совсем нигде не светитесь… Отпуск связан с какими-то проблемами внутри группы?
- У нас всё хорошо. Просто мы отдыхаем и набираемся сил для новых свершений.
- А почему ты занялся продюсерской деятельностью?
- Надоело сидеть и ничего не делать.
- А остальные участники группы? Дориан?
- Им ещё не надоело, - сквозь зубы процедил Леон.
Почему-то каждый считал своим долгом спросить про Дориана, как-то выделить его, и это приводило в бешенство. Любое упоминание о нём воспринималось Леоном слишком остро, расковыривало глубочайшую незаживающую рану ржавым скальпелем.
- Странно… - протянула журналистка со сделанными губами. – Вы же с Дорианом всегда и всё делали вместе. Почему он не разделил с тобой новую деятельность?
- Это наше личное дело, - отрезал Леон. – А на личные вопросы я не отвечаю.
- Может быть, хотя бы чуть-чуть? – лукаво улыбнулась другая журналистка. Если бы не «акулья» профессия, она бы показалась милой. – Вашим поклонникам на вас не всё равно и они ждут новостей от вас.
- Пока никаких новостей касательно группы нет.
- А Тим? Твой проект? Волнительно, наверное, в столь молодом возрасте взять на себя такую ответственность?
- Не думаю, что возраст в этом деле что-то решает. Я в шоу-бизнесе с семнадцати лет и неплохо понимаю, что здесь и как работает, потому каких-то проблем не испытываю.
- А не планируешь полностью уйти в продюсерскую профессию?
- Нет. В первую очередь я музыкант.
- А почему вы не даёте интервью? – протиснулся вперёд молодой мужчина.
- Потому что мы отдыхаем от работы. Сколько ещё раз нам нужно повторить это, чтобы нас услышали?
- А Дориан тоже прилетел в Загреб?
- Это конфиденциальная информация. Не хочу, чтобы вы набросились ещё и на него.