— Слушай, хватит меня сбивать, а? — нахмурилась Кристина. — Так мы до вечера не выучим этот кусок, а мне еще работать идти в фотосалон…
После вчерашнего Кристина проснулась на удивление бодрой и жизнерадостной. День абсолютного везения завершился достойно — как и должен был завершиться. Кристина в конце концов завербовала Монтану играть роль Ромео. Конечно, некоторое время ей пришлось потратить на уговоры и объяснения. Но потом он все-таки согласился — когда понял, что в другом случае ему здесь ничего не светит. В тот вечер благонравная Кристина позволила ему немного: проводить ее до дома и поцеловать на прощание в щечку. На самом деле она просто слишком устала, чтобы думать о чем-то еще, кроме мягкой постели…
Для Вени же этот вечер завершился весьма печально: девица с серебряными завитками умудрилась выпотрошить из него вторую половину дневной выручки. Впрочем, некоторое утешение все же было. Пока Кристина мирно спала в своей комнате под шум дождя (видно, обещанный циклон пытался отстоять свои права), Веня и девица «утешались» во флигельке. С утра после бурной ночи Веня ходил хмурый и подавленный. Кристина решила, что подходить к нему с разговорами лучше не стоит.
Первая репетиция Шекспира была назначена на утро. Монтана еще вечером обещал отвести Кристину в одно пустынное ущелье на берегу, где даже днем не бывает народу и никто не будет мешать им учить роли. Теперь они сидели там вдвоем с томиком Шекспира, который Кристина чудом раздобыла, используя связи хозяйки — «стопроцентной хохлушки» (ей она тоже сказала, что она актриса, но велела хранить это в строжайшей тайне).
Ночной дождь кончился, и теперь напоминанием о нем была лишь мутноватая вода в море да не успевшие высохнуть лужицы в ложбинках между камнями.
— «Как ты попал сюда? — продолжала Кристина, и Монтана вздрагивал от естественности ее интонации. Получалось, как будто она обращается непосредственно к нему, к Монтане, а вовсе не заучивает написанную Шекспиром роль. — Скажи, зачем? Ведь стены высоки и неприступны. Смерть ждет тебя, когда хоть кто-нибудь тебя здесь встретит из моих родных…»
— «Я перенесся на крылах любви: ей не преграда — каменные стены…» — плоско, по-школярски декламировал Монтана, который был, кажется, начисто лишен актерского таланта.
Кристине приходилось показывать ему каждую интонацию — как в лингафонном кабинете. Единственное, на что она уповала — это на то, что в ярком костюме, с распущенными по плечам светлыми волосами он будет так красив, что публика не заметит его плохой игры.
Когда оба устали, Монтана предложил искупаться. Совершенно без всякого стеснения он скинул с себя всю одежду, включая плавки, и прямо со скалы «ласточкой» нырнул в воду. Кристина пожала плечами и тоже разделась догола. Купальника-то у нее не было вообще. С тех пор как попала в аварию, Кристина ни разу не заходила в море. Перед тем как залезть в воду, она придирчиво осмотрела свои раны и синяки. Ободранный локоть заживал буквально на глазах, лиловые кровоподтеки были еще видны, но уже не так сильно.
Подойдя к краю обрыва, Кристина некоторое время понаблюдала за дельфиньими прыжками Монтаны. Он заметил ее и поманил рукой в воду. Нырять вниз головой Кристина не умела, поэтому она разбежалась и, крепко прижав руки к бокам, прыгнула «солдатиком». После сухого жара, идущего от камней, вода в первую секунду показалась ей обжигающе холодной.
Кристина открыла в воде глаза и увидела мутную изумрудную зелень, пронизанную солнечным светом. Дно тоже было видно, но где-то далеко внизу. Видимо, здесь, у скалы, было очень глубокое место. Кристина почувствовала, что ей не хватает воздуха, и стала рывками подниматься наверх. Вода приятно обтекала ее со всех сторон, щекоча кожу и забираясь в самые потайные уголки ее тела. Вдруг она увидела огромную сиреневую с белым медузу, и ей пришлось резко вильнуть в сторону, чтобы ненароком не столкнуться с этой красоткой. Когда Кристина наконец вынырнула на поверхность, она тут же торопливо втянула в легкие воздух.
Больше всего на свете Кристина любила опрокинуться в море на спину и лежать без движения, ощущая, насколько легкое у нее тело. Она могла принимать в воде любые позы — как на кровати — и каждый раз удивлялась своей неспособности пойти ко дну. Кристина приоткрыла веки и посмотрела в небо — прямо над ней посреди лазурной бездны висело маленькое одинокое облачко. На миг Кристина остро почувствовала свое одиночество в этом мире, но тут же чьи-то мягкие ладони обхватили ее за грудь.
Кристина поспешно приняла в воде вертикальное положение, однако настойчивые руки ее не отпускали. Она даже не стала оглядываться назад, чтобы посмотреть на того, кто захватил ее в плен, — это, конечно же, был Монтана. Кристина чувствовала спиной и попой близость его обнаженного тела — прикосновение жестких лобковых волос и того, что болталось ниже…