- Я… очень худой? – задал вполне невинный вопрос молодой человек, поджав губы.
Сабир хотел было отделаться шуткой или комплиментом, но, вспомнив о своем обещании, все же решил сказать правду такой, какая она есть.
- Кожа и кости. Мне придется тебя откормить, как следует, прежде чем кому-то показывать.
И Габриель улыбнулся, встретившись с ним взглядом. Проверка была нехитрая, но Сабир ее прошел с честью. С того момента Габриель начал безоговорочно доверять его словам и решениям, если, конечно, не имел собственного мнения на что-либо или пожелания.
Долгое время Габриель был еще слаб, несмотря на то, что хорохорился и отвергал помощь, но Сабир с ним не спорил. Он просто брал молодого человека на руки, если видел, что тот устал, и нес его в кровать, не слушая никаких возражений и жалоб. Даже когда врачи выписали Габриеля из клиники и медбрат доставил его на каталке к дверям лечебного заведения, Сабир, недолго думая, подхватил его на руки и так занес в ожидающую их машину.
- Я же сам мог… - попробовал было возмутиться Габриель, когда оказался на заднем сидении с подушкой под поясницей.
- А мне приятно носить тебя на руках, - ответил мужчина, обезоруживающе улыбнувшись, и Габриель умолк, чувствуя, что снова начинает краснеть.
Дом, где им предстояло жить, стоял на берегу моря, хотя со стороны въездных ворот этого и нельзя было разглядеть из-за огромного сада. Однако оказавшись в своей комнате на втором этаже, Габриель ахнул, пораженный увиденным.
- Позже пойдем и искупаемся. Врачи говорили, что для восстановления мышечного тонуса плаванье полезно. А если не захочешь идти на берег, в доме есть бассейн с морской водой и подогревом.
- У тебя такой большой дом, - произнес Габриель, оглядывая видимые из окна границы его владений, а затем, разворачиваясь спиной к окну, – как бы я в нем не заблудился.
Все это было произнесено с таким серьезным выражением на лице, что смех, раздавшийся после этих слов, застал его врасплох, и Сабир сам невольно рассмеялся.
- Ох, видел бы ты выражение своего лица, - отсмеявшись, произнес Габриель. – Я с радостью принял бы твое предложение, только мне не в чем идти купаться.
- Почему? У тебя все есть, - Сабир подошел к шкафу и распахнул его, демонстрируя белье и прочие необходимые мелочи. – А дверь за шкафом, ведет в гардеробную комнату. Там все сшито по твоему размеру, в том числе и обувь.
Мужчина ожидал от Габриеля хоть какого-то выражения благодарности, но вместо этого Габриель как-то странно вздрогнул и попятился от него.
- Я же не смогу за все это расплатиться, - пробормотал Габриель, а в глазах его Сабир разглядел какое-то затравленное выражение.
Бросив шкаф открытым, Сабир сделал несколько быстрых шагов вперед, обнял Габриеля, прижимая его к себе, и принялся поглаживать по спине, уткнувшись носом в макушку.
- Глупый. Мне от тебя ничего не надо. Это я не смогу никогда расплатиться с тобой, так что позволь мне сделать для тебя хотя бы такую малость. У меня много денег. Очень много. Но все они ничто по сравнению с тобой. Пожалуйста, не отказывай мне.
- Ладно, - голос Габриеля звучал приглушенно, а руки его обняли Сабира в ответ, крепко вцепившись в рубашку на спине, - только больше не делай так. Хорошо?
- Больше никогда, сердце мое. Впредь я обязуюсь согласовывать с тобой все, что буду тебе покупать. А теперь пойдем, пообедаем, или хочешь немного отдохнуть сначала? Я могу распорядиться, чтобы еду подали сюда, а затем мы сможем немного погулять и я покажу тебе свой дом и сад.
- Да, если можно, последний вариант. А животные в доме есть?
- У охранников есть пара доберманов, а у меня конюшня, но она не в доме, а за городом. Там целый конезавод, и, если хочешь, я обязательно свожу тебя туда.
- Конечно, хочу.
- Вот и хорошо. Присядь, я пока распоряжусь насчет обеда.
Когда же Сабир вернулся, его ожидало чудное зрелище. Габриель спал, лежа на боку, согнув колени и подложив обе ладошки под щеку. Тихо присев на корточки перед кроватью, Сабир мягко отвел отросший локон, упавший на глаза юноше.
- Мой ангел. Устал с дороги. Спи, мое сердце, а я буду охранять твой покой.
Глава 5.
Утро встретило его ветром. Волны темного и бурлящего моря накатывали на берег со страшной силой, разбиваясь на множество мелких водяных осколков и оставляя за собой на берегу серую пену, тут же смываемую следующей волной, оставляющей точно такой же след на песке. О походе к морю в такую погоду не могло быть и речи, так что, позавтракав блинчиками с кленовым сиропом, Габриель отправился в свою комнату примерять плавки, чтобы сходить с Сабиром в бассейн.
- В полтретьего у меня встреча, но до этого времени я вполне могу себе позволить провести день в приятной компании. Где найти халат и плавки – ты уже знаешь.
Габриель взял первые попавшиеся плавки, натянул их на себя и, закрыв первое отделение шкафа-купе, собирался уже заглянуть во второе, где висели халаты и пижамы, но так и замер перед зеркалом, занимавшим всю дверцу. Его тело было бледным, почти безволосым, с розовеющими кое-где шрамами, оставшимися после операций. Нога, бедро, плечо, грудь. Только теперь до Габриеля дошло, что его буквально собирали по кусочкам, и только шрамы на голове нельзя было разглядеть из-за отросших волос. Откинув в сторону челку, так и норовившую залезть в глаза, Габриель поежился, словно от холода, и провел по шраму на плече, чувствуя под пальцами его немного странную гладкую выпуклость.
- Он исчезнет через год, а через два ты даже следа на теле не найдешь, - произнес тихо вошедший в комнату Сабир, а поймав вопросительный взгляд Габриеля в отражении, пояснил:
- Я постучал, но ты не ответил, и я просто зашел. Собственно вот, - мужчина протянул Габриелю небольшое золотое колечко, очень напоминающее серьгу. – Это твое.
- Мое? – Габриель невольно ощупал уши и даже взглянул на себя в зеркало, но никаких отверстий в мочках не нашел.
- Это колечко не для ушей. Оно было у тебя в правом соске. Когда в клинике тебя обследовали, его сняли, чтобы металл не создавал сбой в медицинской аппаратуре, и отдали мне. Так что возвращаю. Дырочка, правда, заросла за это время, но ее можно проколоть снова.
Если в начале объяснения Габриель просто смотрел ошарашено на это колечко, то, услыхав предложение о повторном проколе, закрыл оба соска руками и шарахнулся от Сабира прочь, испуганно дрожа.
- Нет! Это будет больно. Я не хочу! – выкрикнул он, вжавшись спиной в угол у окна.
Немного напуганный такой реакцией Габриеля, мужчина демонстративно поднял обе ладони в жесте успокоения и постарался говорить как можно спокойнее, словно перед ним не юноша, а молодой испуганный жеребец, готовый в любую секунду сорваться и бежать прочь.
- Хорошо. Никакого колечка. Я его сейчас уберу в сейф, и мы пойдем в бассейн. Никто тебе ничего не сделает, без твоего согласия. Клянусь. Никакой боли. Никогда.