Каждый раз, когда в гости приходил Дилан, он гладил кошку, и она ласково мурлыкала. Но Дилан больше любил собак. В будущем он мечтал купить золотистого ретривера, который будет самым замечательным псом на свете.
Алиса подумала о красивом доме Дилана, в котором не было собаки. Интересно, что случилось с его мечтой о золотистом ретривере? Может быть, она стала еще одной потерей на пути к взрослению? Может, он и собаке боится открыть свое сердце?
Уже в десятый раз за последние несколько минут Дилан взглянул в окно на длинную подъездную дорожку. От напряжения он даже вспотел.
Он знал, что Алиса отлично водит машину, но она несколько месяцев не сидела за рулем и к тому же отправилась в Сент-Олбанс в самый час пик. Дилан снова вспомнил, что он почувствовал, когда снял телефонную трубку и услышал, что Алиса стала жертвой несчастного случая. У него было такое ощущение, будто из него вытекла вся кровь. Сжалось сердце. Если с ней что-нибудь случится…
Алиса покинет его дом через три дня. Дилан ждал этого момента с двояким чувством. С каждым днем ему все труднее становилось отказываться от того, что она предлагала, не дотрагиваться до нее, не стараться стать ближе. Алиса была единственной женщиной, единственным человеком на земле, рядом с которым он не испытывал одиночества.
Может, это даже и к лучшему, ведь с ее отъездом исчезнет искушение. В конце концов, напомнил себе Дилан, придет день, когда Алиса все вспомнит. При этой мысли у него по спине пополз неприятный холодок. Скоро она все вспомнит. Так же, как сменяют друг друга времена года, на лице Алисы вместо тоски и желания появится презрение.
Прищурившись, Дилан разглядел ее «хонду», выскочившую из-за поворота, и вздохнул с облегчением.
— Слава богу, с ней все в порядке, — тихо пробормотал он.
Остановившись недалеко от дома, Алиса вышла из машины и помахала ему рукой.
— Посмотри, парень, — шутливым тоном воскликнула она, — какая у меня тачка!
— Вижу, ты решила наплевать на рекомендации врача.
Бодро кивнув, она направилась к нему.
— Да. Что я могу сказать? Я очень хорошо себя вела, и, если честно, ореол святости уже начинает натирать мне голову.
Губы Дилана дрогнули в улыбке, и в тот же момент он почувствовал сильное желание. Если и есть на свете женщина, способная одновременно быть ангелом и хулиганкой, так это Алиса. Он взглянул на часы.
— Боюсь и спрашивать, куда ты ездила.
Поднявшись по ступеням крыльца, она остановилась перед ним.
— В пансион Грейнджера и еще в парочку мест. — Она внимательно изучала выражение его лица. — Я не сделала ничего такого, чего бы ты сам не сделал еще на прошлой неделе.
— Что ты имеешь в виду?
— Сколько бы ты смог следовать предписаниям врача, если бы он запретил тебе водить?
Черт возьми, да он бы прямо из больницы поехал домой на машине.
— Недолго, — признался Дилан, — но я же не девочка.
Алиса удивленно моргнула, потом недоверчиво посмотрела на него.
— Неужели ты собираешься встать на шовинистические позиции?
Он вздохнул.
— Я не шовинист. Просто не хочу, чтобы ты рисковала.
Выражение ее глаз смягчилось. Она протянула к нему руку, но на секунду замерла. Дилан знал причину ее сомнений. Алиса колебалась потому, что он не занялся с ней любовью, когда она так умоляла его об этом.
Он коснулся ее ладони, их глаза встретились.
— В жизни полно риска, — сказала она, — но даже если ты никогда не подвергаешься опасностям, то все равно можешь умереть. — Алиса прикусила губу. — Сегодня я действительно несколько раз рисковала.
— Несколько раз? — переспросил Дилан, желая узнать, что творится в ее хорошенькой головке.
На ее лице появилась подозрительно сияющая улыбка.
— Когда я сегодня ездила в пансион, то вспомнила еще несколько подробностей из своей жизни.
— Какие, например?
— Моя кошка, — ответила она.
Дилан кивнул.
— Тигра.
— Да, помню, тебе она не нравилась, но ты каждый раз гладил ее.
— Она была такой страшной, что мне было ее жаль.