имку будет. - Сделай одолжение, Эрт! - пакет перекочевал мне в руки. - Намос спрашивал, нет ли у меня книги о нимфах. Вот, недавно нашел. Он будет в восторге! На несколько мгновений я от удивления буквально выпал из реальности. Пьянчуга и забияка Мелампус, который дня не может прожить, чтобы не подраться с керубимами или не устроить дебош в трактире передает Намосу, грубому деревенщине, чуть ли не одичавшему на своей заимке леснику не подборку похабных картинок, а классическую «Легенду о нимфе»! Академическое издание, между прочем, без иллюстраций, зато на двух языках - древнем и современном. Ущипнул себя, чтобы проверить, не заснул ли ненароком, тихо выругался от боли и ласковым тоном, почти без сарказма, правда-правда! Поинтересовался - Он хоть читать-то умеет? - Не беспокойся, и читать, и писать! - вогнал меня в еще больший ступор стражник. Полюбовался произведенным эффектом, расхохотался и добавил, - у него там древень рядом поселился, вот и научил за зиму. Фух, а я-то уж подумал, что на солнышке перегрелся. Древни одни из перворожденных. Считается, что они даже старше нас, эльфов. Такому не то, что лесника грамоте, фессилота игре на арфе обучить труда не составит. Почесав чуть удлиненное кверху ухо, я попытался проникнуться гордостью за свою расу или, на худой конец, чувством превосходства над жалкими варварами - людишками, как-никак кроме меня эльфов здесь больше не было. Увы, кроме желания побыстрее смыться из Акариоса, пока Муранес утопала с обходом на плантацию Агера - топить девичью тоску в «Морковном соке Фарору», ничего не ощутил. Кстати, хитрый керубим сразу смекнул свою выгоду и оформил на коктейль патент, став монополистом по его производству и продаже, к вящей досаде Уно. Так что, не тратя зря времени я, распрощавшись с Мелампусом, забежал к Фоллинии, а потом в штаб наемников и стал на неопределенное время свободным и вполне довольным жизнью человеком, пардон, эльфом. Да ну их к Асфелю эти расовые различия. Элийцем в общем, а если кому нужно больше конкретики, то на данный момент фоэтцем, вот. До заимки осталось идти от силы около получаса, когда я наткнулся на роскошные заросли меллы. Среди темно-зеленой листвы призывно алели крупные сладкие плоды, и устоять перед таким искушением оказалось совершенно невозможно. Спелая мела просто таяла во рту и я, несколько увлекшись, залез в самую гущу кустарника. Каково же было мое удивление, когда обнаружил там, кроме фруктов еще и зацепившуюся за ветки тетрадь в плотном кожаном переплете. Интересные дела творятся нынче в Фоэте. Лесники увлекаются классической литературой, а на деревьях растут элегантные записные книжки. Движимый любопытством, я открыл находку. Ах, вот где обитают пикантные картинки! И нарисованы они не кем иным, как истосковавшимся по женщинам Намосом. Изображения грудастых баб были неизменно подписаны корявыми буквами разной величины: «нимфа». Фу, пошлота! Захлопнув дневник, я сунул его в куб, в очередной раз мысленно поблагодарив Бебрунга, обитающего в Акариосе шиго-ремесленника, расширившего мой бюджетный вариант пространственного кармана за сущие гроши и мелкую услугу. Лесник переданной Мелампусом книге обрадовался, как ребенок. А получив потерянную тетрадь, заметно смутился, густо покраснел и, глядя на меня исподлобья, поинтересовался - Читал? - Заглянул, - я не стал врать. Намос смутился еще больше и, неловко переведя разговор на другую тему, принялся накрывать на стол, одновременно что-то лопоча про мои несравненные таланты и намерение обратиться ко мне с очень важной для него просьбой, но только после обеда, так как серьезные разговоры на голодный желудок не ведут. Чтож, обед - дело хорошее, а к просьбам я, регулярно мотаясь между Акариосом и лагерем Мельфоне, уже привык. Но наглеть не позволю, а то некоторым дай волю, такие списки составят, что заказанного и на телеге не увезешь. Жаркое из водившихся здесь в изобилии короткошерстых кабанов оказалось выше всяких похвал, а сок, настоянный на крыльях мюты, присланный Уно, ничем не уступал коктейлю Фарору. Трактирщик заставил захватить с собой громадную бутыль с ним, содержащую, судя по ярлыку, «средство от бессонницы». Негодяй сочинил душещипательную историю про мучающий лесника недуг. Никому нельзя верить! Впрочем, «лекарство» пошло хорошо. День сменился вечером, когда мы как-то незаметно его приговорили, потом перешли на настойку кралов и я вдруг с удивлением понял, что уже глубокая ночь, тело вообще слушаться не желает, а чтобы держать глаза открытыми приходится прилагать поистине титанические усилия. Хотя зачем? Вот сейчас выпьем по последней и баиньки. Но чарка от протянутой к ней руки умудрилась увернуться. Волшебная что ли? Надо спросить у Намоса - его посуда, он должен знать! Эх, похоже, язык завязался бантиком. Я взглянул на хозяина дома, в надежде, что тот и так меня поймет. Лесник сидел, уставившись в одну точку, и на его бесхитростном лице явственно отражалась внутренняя борьба. Наконец он тяжело вздохнул, приняв непростое для себя решение, с видом человека, бросающегося с моста в бурную реку, поднялся, медленно обошел стол и плюхнулся на лавку рядом со мной. Придвинулся вплотную, сгрёб за плечи и, склонившись к уху, быстро зашептал, елозя по мочке мокрыми губами - Эрт, помоги мне! Я сгораю от страсти! Сил терпеть больше не осталось! Умоляю! Ты же не такой, как всё наше сиволапое мужичье! Не станешь смеяться или глумиться над моими чувствами! Асфель побери! Я дернулся в отчаянной попытке освободиться, но куда там! Словно в стальной капкан попал. Хмель как рукой сняло. Допрыгался? А ведь Кагас, храмовый наставник жрецов, дающий мне время от времени уроки магии, не зря предупреждал! Что он тогда сказал? - Эрт, будь осторожнее, когда по разным глухим местам носишься с поручениями. Ты даже если и смесок, выглядишь, как чистокровный эльф. Не зря об утонченной красоте вашей расы легенды ходят. Изящный до хрупкости, кожа на щеках гладкая, светлая, ни следа щетины, а ведь жгучий брюнет. Еще и волосы носишь гораздо длиннее, чем в наших краях у мужчин принято. Какой-нибудь озверевший от долгого воздержания лесник или стражник с дальнего поста вполне может решить, что раз уж бабы не предвидится, то и ты отлично подойдешь в качестве замены. Тогда я его слова всерьез не воспринял и вот теперь придется расплачиваться за легкомыслие. Намос на голову меня выше, гораздо шире в плечах и раза в два тяжелее. Силой вырваться из его медвежьей хватки не получится, как ни старайся. Единственный выход - магический удар на поражение. У меня будет лишь одна попытка, и остается только молиться, чтобы если с первого раза не убью, то хоть оглушить. Иначе даже страшно подумать, что он со мной сделает. Я сконцентрировался, но за миг до атаки в голову пришла мысль от которой меня будто ледяной водой окатили. Без веских доказательств домогательства я не смогу воспользоваться даже этим призрачным шансом на спасение. Отправить за пьяную шутку, а именно так выставят мои недоброжелатели любые, хоть самые откровенные слова Намоса, человека на кибелиск или, не приведи Ариэль, вообще в потоки эфира - это серьезное преступление. Что же делать? Ждать, пока он с меня штаны стягивать начнет? Я содрогнулся от омерзения. И тут до объятого паникой сознания начал доходить смысл жарких речей лесника. - Она настолько прекрасна, что никому с ней не сравниться! Я, дурак, сначала тоже не верил, Но ведь заводь умные люди не зря так назвали! Не зря! Здесь не слишком далеко, сейчас карту принесу, сам увидишь! Намос вскочил с лавки и бросился к заваленным разным хламом полкам, а меня буквально затрясло от пережитого. Причем даже не могу сказать от чего больше - от угрозы насилия или от осознания едва не совершенной фатальной ошибки. Цапнув со стола чарку с краловой настойкой, я выдул ее одним глотком, как воду, не ощущая вкуса. Налил вторую, потом еще. Наконец попустило. Руки перестали дрожать, а зубы выбивать дробь. Зато приходилось усилием воли сдерживать рвущийся наружу нервный смешок. Лесник бы не понял и обиделся. Нет, ну надо же было так себя накрутить, вообразив разные гадости! Вернусь в Акариос, выскажу Кагосу всё, что я об его идиотских предупреждениях думаю. Хорошее нужно в людях видеть, хорошее! Где там карта? Ага, и правда не далеко. Для бешеного тойгу семь верст не крюк! Хи-хи! Мы с лесником пожали друг другу руки, скрепляя договор и я вышел в ночь слегка покачиваясь и глупо улыбаясь. Отличный мужик Намос! Зря я его убить хотел. Отличный. Но ведь дурак редкостный, хи-хи! Увидел, как какая-то деваха нагишом купается в лесном озере и решил, что она нимфа. Втрескался по самые уши и теперь мечтает взять ее в жены. Я несколько истерически рассмеялся, направляясь к заветному озеру, носящему романтическое название «Заводь нимфы». Бедняга лесник чуть ли не на коленях меня умолял выкрасть у купальщицы ее «одежду из перьев». Хи-хи, из перьев! Не иначе! Зачем? Так по поверью, кто волшебную одежду добудет, за того она и замуж пойдет. Хи-хи-хи, главное теперь успеть тряпки Намосу передать раньше, чем «нимфа» на меня замуж полезет. Вернее, за меня. Знаем мы этих нимф, как фогус весом и комплекцией, еще задавит ненароком. Хи-хи. Пусть лесника давит, он здоровый, должен выдержать! Только ход