Слейд молча повесил голову, опустил взгляд к полу.
– Тогда я решил вникнуть в дело серьезнее, – продолжил Мэнвилл, – и заказал вычислительному центру Калифорнийского Университета поиск всех цитат из Джека Дауленда, сохранившихся до наших дней.
– И как? Нашлась хоть одна? – промямлил Слейд.
– Да, парочка отыскалась, – отвечал Мэнвилл. – Парочка коротких фраз в нудных научных статьях, исчерпывающе и всесторонне освещающих тот период. Широкой же публике Джек Дауленд благодаря вам остался неизвестен вообще – и, мало того, пребывал в безвестности даже при жизни! – добавил он, гневно раздувая ноздри и грозя Слейду пальцем. – Благодаря вашим стараниям Джек Дауленд так и не написал эпическую хронику грядущих столетий. Благодаря вам, своему, так сказать, «вдохновителю», он продолжил писать сценарии телевизионных вестернов… и умер на сорок седьмом году жизни. Умер одним из множества безымянных, безликих литературных поденщиков!
– А к научной фантастике не обращался ни единого раза? – недоверчиво уточнил Слейд.
Неужели он так оплошал? В подобное просто не верилось. Действительно Дауленд встретил все замечания, все намеки в штыки; действительно в мансарду он после признания Слейда удалился в весьма специфическом расположении духа, но все-таки… все-таки…
– Ладно, – махнул рукой Мэнвилл, – говоря откровенно, одно фантастическое произведение Джек Дауленд все-таки написал. Крохотное, крайне посредственное и совершенно никем не замеченное.
Пошарив в ящике стола, он швырнул Слейду древний, пожелтевший от времени номер журнала.
– Один-единственный рассказик, «Орфей на глиняных ногах», под псевдонимом Филип К. Дик. Никто не зачитывался им в прошлом, никто не читает сейчас, а описано в нем, как к Дауленду…
Сделав паузу, Мэнвилл вновь полоснул Слейда полным ярости взглядом.
– Как к Дауленду явился некий благонамеренный идиот из будущего, одержимый бредовой идеей «вдохновить» его на создание мифологической хроники грядущих столетий! Ну, Слейд? Что скажете?
– Все очевидно, – глухо откликнулся тот, – он положил мой визит в основу сюжета.
– И единственный раз в жизни заработал хоть что-нибудь на научной фантастике, причем до обидного мало – гроши, не оправдавшие потраченных сил и времени. Там и о вас, и обо мне… Господи, Слейд, должно быть, вы выложили ему все!
– Да, выложил, – признался он. – Не зная, чем еще его убедить…
– Ну, так и этим ни в чем не убедили! Он принял вас за психа, и все дела. И рассказ этот написал явно со злости, в нешуточном раздражении. Вы его, позвольте спросить, за работой застали?
– Да, – подтвердил Слейд, – за работой, но миссис Дауленд сказала…
– Какая еще миссис Дауленд?! Никакой миссис Дауленд на свете нет и не было! Дауленд всю жизнь прожил холостяком! Очевидно, вы столкнулись с женой одного из его соседей, с которой Дауленд завел интрижку. Неудивительно, что он пришел в ярость: вы ведь испортили ему свидание с этой дамочкой, кем бы она ни была! Ей, кстати, в рассказе тоже место нашлось, а написав его, Дауленд бросил дом в невадском Перплблоссоме и перебрался в Додж-Сити, Канзас!
В кабинете воцарилась долгая тишина.
– Э-э, – нарушил молчание Слейд, – а нельзя ли еще раз попробовать? С кем-то другим? На обратном пути мне вспомнился Пауль Эрлих[3] с его «волшебной пулей», чудесным лекарством от…
– Послушайте, – перебил его Мэнвилл, – мне тоже кое-что пришло в голову. Вы снова отправитесь в прошлое, но не затем, чтобы вдохновлять доктора Эрлиха, Бетховена, Дауленда или еще кого-либо, хоть чем-нибудь ценного для общества.
Охваченный ужасом, Слейд поднял на него взгляд.
– Вы отправитесь в прошлое, – сквозь зубы процедил Мэнвилл, – обескураживать особ вроде Адольфа Гитлера, Карла Маркса и Санрома Клингера, дабы те…
– То есть, по-вашему, я… настолько никчемен? – промямлил Слейд.
– Именно. Для начала возьмемся за Гитлера в период тюремного заключения после первой, безуспешной, попытки взять власть в Баварии. В то время, когда он диктовал Рудольфу Гессу «Майн Кампф». Я обсудил идею с начальством и все уладил. Вы окажетесь рядом в роли одного из товарищей по несчастью, понимаете? И точно так же, как Джеку Дауленду, порекомендуете Адольфу Гитлеру писать. В данном случае – написать подробную автобиографию с детальным изложением собственной политической программы, к сведению всего мира. Если все пройдет, как задумано…
– Понятно, – пробормотал Слейд, вновь опустив взгляд под ноги. – Идея, я бы сказал, гениальная, вот только мои похвалы в свете последних событий могут оказаться… э-э…
3
Известный немецкий врач, иммунолог, бактериолог и химик, основоположник химиотерапии, создатель сальварсана – лекарства от сифилиса на основе мышьяка. «Волшебной пулей» он называл свою мечту, препарат, который при введении в организм самостоятельно находит и убивает возбудителя болезни, не причиняя вреда больному.