— Неважно.
— То есть ты считаешь совершенно нормальным, не общаться со мной столько лет и вот так явиться? Ты даже не спросила, как у меня дела. Конечно, нафига тебе нужна дочь?
«Дочь?»
Я вспомнил, что Лив рассказывала про родителей, и содрогнулся.
— Это чё, твой поц? — спросила она, смотря на меня.
— Если вы не покинете эту квартиру, я вызову полицию, так как мы сюда вас не приглашали, — я не знаю откуда, но я точно чувствовал, что говорят в таких случаях. Напряжение нарастало.
— Мне помощь нужна, между прочим.
— Ну да, ну да. Просто вечер пятницы, вот и нужны деньги на…
— Молчи! — рявкнула она. — Так ты поможешь мне?
Лив колебалась. Я видел, что ей сложно принять решение. Я легонько сжал её руку. Она тихо сказала: «Спасибо».
— Ладно, я помогу тебе. Но это первый и последний раз! — добавила Оливия, доставая несколько крупных купюр.
— Спасибо, Оля.
— Я Оливия! — обиженно воскликнула Лив.
— Ну какая разница?
***
— Как думаешь, я правильно поступила, что помогла ей?
Мы сидели, обнявшись, под теплым пледом. Было немного холодно, Лив слегка замёрзла.
— Я думаю, да.
Неожиданно в ночном небе сверкнула гроза. Я сильно испугался, свернулся калачиком, вытирая слезы.
— Я что, боялся грозы? — тихо спросил я.
— Да, — ответила она. — Это связано с тем, что в детстве тебя напугали тем, что гроза может ворваться в комнату и начать пожар. Бред короче. Но ты поверил, и даже сейчас, понимая, что это неправда, также трясешься.
— Я чего-то боялся ещё?
— Ой, ты много чего боялся.
Пауков, высоты, собак, темноты, закрытых помещений… — она загибала пальцы, перечисляя, а я удивлялся лишь одному: если я такой хулиган, то откуда у меня столько страхов?..
Очередной раскат молнии, ещё громче предыдущего, прервал мои размышления. Я сжался в комочек. Лив обняла меня, прижала к себе и начала гладить по голове, шепча что-то ласковое и милое. Так я быстро успокоился и неожиданно уснул, положив голову на плечо Ливи. Она улыбнулась и не стала меня будить.
***
Но проснулся я через час от очень сильных болей в голове. Я не мог понять, с чем это связано.
— Не понимаю. Ты же спал нормально, не нервничал. Что не так?
— Ну я выпил лекарство, которое прописано, и все, — вспомнил я.
— Может это с ним связано?
Я нерешительно кивнул.
— Наверно, надо съездить в больницу и поменять препарат. Ну или что-то другое…
***
У врача мы всё рассказали.
— Да, скорее всего, это связано с вашим лекарством. Попробуйте вот это, — он записал на бумажке название, — И если все повторится, приходите снова. И ещё совет.
— Какой? — я удивлённо смотрел на врача.
— Мне кажется, что вы слишком сильно сосредоточены на ваших воспоминаниях. Вы заняты только тем, что пытаетесь вспомнить все. Так нельзя. От этого все только ухудшится. Попробуйте переключиться на что-то другое. Побольше отдыхайте, гуляйте. Вы так пропустите оставшиеся дни лета, — он улыбнулся.
— Думаю, вы правы. Спасибо.
***
Остальной день прошел обычно: мы болтали, смеялись, проводили время вместе. Однако когда мне что-то нужно было записать, обнаружилось, что я вообще не умею писать, хоть мне и было 17 лет. Хотя, конечно очевидно, что я просто утратил этот навык вследствие автокатастрофы.
Я просто держал ручку, испуганно глядя на пустой лист и на Оливию.
— Не можешь вспомнить, как писать?
— Д-да, — меня начал одолевать стыд, — Какой же я беспомощный и тупой…
В последнее время я часто стал срываться без причины и злиться. Я орал на Лив, говорил, чтобы она ушла. Но Оливия даже не думала об этом, потому что понимала, что мне больно из-за того, что я так особо ничего и не вспомнил. Я был как маленький ребенок в своем возрасте. Это меня сильно мучило.
— Чего ты так злишься, коть? Я тебя научу писать, не бойся. Хоть сейчас начнём…
Я кивнул. Оливия принесла тетрадку в линейку и, улыбаясь, начала объяснять правописание букв. Сначала мы, естественно, начали с русских печатных букв. Оли объяснила, что на экзаменах (кстати, что такое экзамены?), которые сдают все ученики одиннадцатых классов, нужно будет писать печатными буквами.
Это далось мне легко. Я уже мог написать все 33 буквы, но пока одним шрифтом. Далее мы перешли к прописным буквам. Тут дело уже не шло так бодро.
— Смотри, рисуешь кружок, а затем вверх хвостик и крючок. Получается «а» маленькая. Как ты ручку держишь? У тебя ж все криво будет. А хотя… Ты и раньше так держал её, как тебя не пытались переучить.
Я кивнул, выводя аккуратно букву. Получилось неплохо. Я написал заглавный вариант, а затем целую строчку букв «а»
— Великолепно. На сегодня хватит, — похвалила меня Лив. Я улыбнулся ей.
Где-то в десять вечера мои глаза начали сильно слипаться, и я даже раньше лег спать, что было очень редко. Хотя, у меня такое ощущение, будто я всегда рано ложился…
***
«Море слегка щекочет ноги волнами. Я, маленький ребенок, улыбаюсь и смеюсь, брызгаясь во все стороны.
— Не купайся много, простудишься! — откуда-то издалека доносится заботливый голос. Мамин? Я оборачиваюсь и весело отвечаю:
— Все будет хорошо, мам.
— Ну покупается он чуть больше обычного, ничего ж не будет, — смеясь, добавляет кто-то.
— Вот видишь!»
***
Сон был настолько ярким, что я проснулся весь в слезах. На улице ещё было темно. Я взглянул на часы. Ровно четыре утра. Стало ясно, что я точно не усну.
Я аккуратно встал с кровати, чтоб Лив не проснулась и пошел делать себе кофе. Что же ещё делать в бессонницу?
Я решил немного почитать чего-нибудь. Надо же вспоминать, как это делается.
Из книг я нашел что-то уж очень заумное и научное. Все книги — сплошной набор какого-то ботаника. Кто знает, может в прошлом я был всего лишь зубрилой, а не тем, чей образ так часто рисовала Лив?
Постепенно я заново научился читать, вспомнил, как произносятся буквы и звуки и даже осилил две научные статьи. Странно, но все эти термины были мне знакомы.
Незаметно подкрался рассвет, такой красивый и красочный. Всё небо переливалось розовыми тонами. Через какое-то время уже начали гудеть машины, с улицы послышались разговоры. Все понятно, город проснулся. Начался новый день.