И оказались правы: таких случаев в Рупьевске оказалось несколько, не говоря уж обо всей России и тем более обо всем мире.
Например, школьный друг Ильи Микенова и Владислава Корналёва, тоже Владислав по фамилии Посошок, которого, чтобы отличать от Влади, все называли Славой, заснул вечером в субботу в рупьевской больнице, а проснулся ранним утром пятницы в кустах за придорожным кафе «Встреча».
Если быть точным, он не заснул, а, как бы это сказать…
Событие настолько невероятное, что даже боязно: упрекнут в мистике или во лжи…
Но придется все-таки сказать правду, какой бы необычной она ни была: Слава в ночь с субботы на воскресенье умер. Врачи, как говорят в таких случаях, сделали всё возможное, но Славино сердце перестало биться. Это произошло за час до полуночи. Врачи, опытный Тихон Семенович и старательная Ольга, молча пошли выпить чаю. Сидели, уставшие, не глядя друг на друга.
— Горе какое для родителей, — сказала Ольга. — Он один у них был.
— Может, горе, а может, отмучились. И он отмучился. Так пить — другого финала и быть не могло. Позвонить бы им надо.
Ольга с таким пиететом относилась к Тихону Семеновичу, своему учителю, лучшему врачу Рупьевска, что взяла на себя эту неприятную миссию. Стала обзванивать людей, которые могли знать телефон родителей Посошка, по цепочке вышла на дальних родственников, они сказали номер, Ольга соболезнующим голосом, осторожно выбирая выражения, сообщила трагическую новость. Мать Славы, с которой она говорила, хотела немедленно приехать, но Ольга отсоветовала: ночью в больницу посетителей все равно не пускают ни в каком случае, а утром или даже лучше к обеду, когда оформят все документы, можно будет спокойно со Славой попрощаться в морге и оставить его там до похорон. Или забрать домой, это уж на усмотрение.
— Спасибо, — сказал Тихон Семенович Ольге.
Она кивнула и пошла звать санитарок — везти усопшего Славу в морг.
И тут, ровно в двенадцать ночи, она словно потеряла сознание, провалилась куда-то.
И проснулась утром у себя дома.
Дома проснулся и Тихон Семенович.
Оба удивились: у них было дежурство в больнице до утра, как это их домой занесло?
Поспешили на работу.
И узнали, что Славы нет в морге и вообще в больнице — уже потому, что такой больной среди поступивших не значится. Помнят, что принимали, а куда делись записи и сам Слава — неведомо.
А Слава Посошок в это время проснулся там же, где проснулся позавчера, — в кустах за кафе «Встреча», что на окраине Рупьевска, у автобусной станции и заправки. Точнее было бы назвать кафе — «Проводы». Здесь обычно пили чай или пиво те, кто дожидался автобуса в Придонск и кого провожали знакомые или родственники. Те же, кто в Рупьевск возвращался, сворачивать в кафе привычки не имели: дома будет и что выпить, и чем закусить.
Впрочем, кафе обслуживало преимущественно трудяг — дальнобойщиков и всех прочих, кому выпала надобность ехать по этой трассе республиканского значения из Придонска или в Придонск. Кормили сносно, давали и выпивку: водитель сам своей судьбы хозяин, знает, можно ему пить или нет. Хотя чаще, конечно, выпивали пассажиры, и это объяснимо: в русских долгих дорогах есть что-то хмельное, каждый новый десяток километров все больше вгоняет едущего в подобие транса, ему начинает нравиться это состояние, вот он и хочет его усугубить.
Слава Посошок, получивший, как и его друзья, хорошее образование, неглупый и даже иногда работящий, тем не менее, увы, спился.
Во всем виноваты счастливое детство и неразделенная, но тоже счастливая любовь. Родители очень любили своего позднего сына, сделали всё, чтобы его детство было безоблачным. И оно было таким. Славе казалось, что весь мир его любит, и он любил весь мир. Детскую пору он вспоминал как непреходящее состояние радости, близкое к эйфории. Быть может, просто в его организме был переизбыток какого-то гормона счастья. Родители забеспокоились, сводили к врачу психологу, врач-психолог сказал, что это обычное дело, хотя мальчик, конечно, весел выше нормы, но к подростковому периоду пройдет.
И оно прошло бы, но тут Слава влюбился в одноклассницу Катю. Она не ответила ему взаимностью, однако Славе этого и не надо было. Он любил, весь насыщенный этим своим чувством, наэлектризованный, светящийся, шальной, ему достаточно было прийти в школу, увидеть Катю — и впасть тут же в состояние блаженства. Да и видеть не обязательно, просто подумать о ней — а думал он каждую минуту. Так что можете себе представить. А потом кончилась школа, Катя сразу же уехала в Придонск и вышла замуж за военного, который через пару лет увез ее в неизвестные дали. Некоторое время Слава продолжал ее любить, а потом все понемногу сошло на нет. И образовалась пустота. Надо заметить, что до этого Слава даже не пробовал спиртного. Не раз предлагали — не хотелось. Непонятно было зачем. Даже запах не нравился. И вот на чьем-то дне рождения он все же попробовал. Выпил некоторое количество, оглядел всех удивленными глазами и рассмеялся. Он понял: вот оно, мое детство, вот она, моя любовь, вот оно, состояние, близкое к привычному органическому блаженству.