Игорь оказался дураком. Приехав в Союз, он показал кой-какие документы своим друзьям и, естественно, попал в поле деятельности КГБ. Дальше было преследование, перестрелка, даже убитые, раненые и переломанный Игорь оказался в тюрьме.
На следующий день, нас, новичков, выстроили во дворе и стали распределять по работам.
- Есть ли среди вас инженеры-сантехники или инженеры теплотехники, спросил прапорщик.
- Я инженер гидравлическим и пневматическим системам. Вам такие не нужны? - крикнул я.
- Пойдет, - сказал прапор - Сейчас найдем тебе помощника и пойдешь на печь.
- А нельзя ли мне выбрать самому.
О Он посмотрел на меня, подумал, почесал между ног и сказал.
- Валяй.
И я вытащил Игоря.
Эта была печь для сжигания трупов. Всего их две. Стоят они рядом. Одна не работает, испорчены форсунки и система подачи мазута, другая трудится во всю мощь. Доходяги, это заключенные схватившие большие дозы радиации и умершие от этого, лежали в скрюченных позах рядом с печью, дожидаясь своей очереди.
- Вот печь, - сказал прапор, подведя нас к ней, - Если сделайте ее, я вас в механики по ее обслуживанию переведу, будете еще транспортировщиками, перевозить падаль сюда.
Увидев трупы, меня чуть не стошнило и только шлепок Игоря по спине, заставил сдержаться.
Мы залезли в печь и начли копаться в трубопроводах и помпах подачи мазута. Неисправность я нашел быстро, в поршенек насоса попались опилки и его заклинило. Странно, как они даже при наличии фильтров, туда попали. Мы прочистили систему, форсунки и на второй день, испробовав узел поджига, включили печь. Прапор был доволен и, действительно, нас оставили при печах.
Заключенные, с которыми, мы встречались у печей, говорили нам, что это блатное место и сюда попасть - прожить лишнюю пару лет. Радиация, все равно, нас съест, передаваясь через доходяг или самой печью, изношенной до основания и сифонившей дозами радиации, сожженных трупов. Предыдущий инженер, сошел с ума и исчез в недрах санпропускника.
Однажды Игорь мне сказал.
- Андрей, верхние колосники печи прожжены, там дыры в метр. Я пролез в одну из них, в верхнее колено. Ты знаешь куда оно подходит? К вентиляторам, что дают поддув и тягу. Там есть еще боковой отвод, в который я пролез с трудом, он очень узкий, и сразу попал в трубу квадратного сечения. Снизу она широка, а потом идет на конус, метров 6. В верху не пролезть. Очень узко.
- Когда ж ты успел?
- Когда ты с прапором ходил за инструментом. Я тогда и залез.
- Да здесь не очень можно сделать успехи. А вентиляторы какого диаметра?
- Да вроде миллиметров 400-500.
- Очень узковато. Но интересно. Завтра пойдем на проулку, приглядись, как стоят вентиляторы и как расположена труба, да и сам крематорий.
- Хорошо Андрей.
Мы с ним думали об одном. Как бежать?
Мы изучили фасады крематория, где расположены вентиляторы и приуныли.
Здание крематория - двух этажное, в виде куба. До крыши, от земли, метров 8. По центру куба, трапецеидальная труба, разделенная на двое перегородкой для двух печей. Слева и справа трубы стоят вентиляторы с двигателями. Сам крематорий отделяет от второго забора, в виде колючей проволоки, дорога. Но мы продолжали думать о побеге, все время обращаясь к крематорию, как к самому высокому месту тюрьмы.
Как-то раз Игорь заметил.
- Андрей, вольный, обслуживающий шахту, сказал, что за первым, глухим забором, автопарк для машин, обслуживающих шахту. Работают там только вольные. Автопарк тоже имеет забор со своей охраной, но явно не такой как здесь.
- Я рассчитал, Игорь, одну вещь. Если мы очутимся на крыше крематория и от туда перебросим веревку с кошкой за два забора и зацепим за какой-нибудь предмет, метрах в 7 от забора, мы тогда удерем. Мы скатимся на веревке, через дорогу не задев забора и лучей прожекторов.
- Не может быть Андрей.
- Все может быть. Нужна крепкая веревка с кошкой, длинной метров 40, ломик и яростное желание удрать.
Веревку, крюк и ломик, мы нашли в шахте.
Чтобы попасть в шахту, нужно одеть "скафандр". Не думайте, что на урановых шахтах такие изверги, готовые смертников тут же уничтожить. Государству нужен уран. Нужны работники, способные его достать. Естественно, дозы излучения, будут медленно разрушать организм. Даже в "скафандре" через 10 месяцев, люди становились доходягами и их провожали в крематорий.
Нас послали вынести из шахты доходягу и отнести его в крематорий. На меня и Андрея натянули костюмы химической защиты с капюшоном и маской с очками. Дали по респиратору и спустили на дно шахты, метров 400.
Туннели освещались плохо и мы часто натыкались на мелькавшие тут и там скафандры. Когда мы подошли к крепильщикам, Игорь ткнул меня под ребро и кивнул головой к стенке. На полу лежали скобы, которыми крепильщики стягивали деревянные стойки. Игорь подобрал две, распрямил их тут же, об трубу и сунул в ручки носилок. Мы нашли доходягу в узком туннеле, кинули на носилки и пошли обратно. Тут то Игорь и нашел этот ящик, который неприметно стоял на стыке двух проходов. Там было несколько фонарей, тряпки и веревка. Мы положили носилки, отстегнули скафандр доходяги и разместили веревку под рубахой покойника. Потом его закрыли и в таком виде подняли на верх.
Мы прошли дезинфекцию. Разделись сами, сняли с доходяги "скафандр" и поволокли его в крематорий. Там мы спрятали веревку и скобы, а беднягу сожгли.
Во время другого спуска в шахту, мы нашли арматурину и также в носилках принесли к печам.
Игорь скобы согнул в два крюка и их привязал к веревке. Мы стали ждать удобного случая.