холоде пальцы не слушались, в одиночку толком затянуть крепеж никак не получалось. Можно было, конечно, подождать, пока спустятся Макс с Настей и Дашкой, и помогут, но они на мороз не спешили, а хотелось поскорее уже выехать, итак предстояло 800 км по ночи пилить.
Невысокого роста, поджарый и широкоплечий старик ковылял по двору, опираясь на
металлическую палку. Смуглый, не просто седой, а с совершенно белыми (как снег, по-другому не
скажешь) бородой и жесткими волосами, Пантелеев казался сильно старше своих лет.
- Игорь Евгеньевич, натяни веревку пожал-ста! – Федору общаться с этим побитым жизнью
человеком нравилось. Как-то раз они сошлись на общем убеждении, что медицина – убивает, и
теперь были вроде единомышленники.
Чехол с лыжами был наконец закреплен. Пантелеев сел на трубу, из которой было
сооружено ограждение для клумбы, и закурил «беломорину». Собственно, «Беломор» был больше
для рисовки, на «Яву-то Золотую» сыром и карандашами он зарабатывал.
- Вот на «Ленд-Ровер» мой в Африке никакие багажники бы не понадобились, - начал сосед. Это
была одна из трех любимых его тем, вместе с «Развалили страну, гады» и историями про чудеса,
которые творил Славка, единственный теперь близкий ему человек. Когда то всемогущий тесть
организовал им с женой командировку в Танзанию на два года – неслыханное в СССР счастье.
– Все что угодно помещалось. Супер-машина, иначе не скажешь.
С утверждением, что Land Rover Defender – машина супер, Федор согласился вполне
искренне.
- А проходимость какая! Мы с Машкой (по обычаю своей молодости, когда все были друг другу
друзья, он называл людей Машками, Таньками, Витьками и так далее) поехали раз на озеро
Виктория, попали в такое болото! Думал, все. Нет, ничего, выгреб на понижающей, без лебедки
даже…
- Вот не боялись Вы один с женой по Африке мотаться! Там же гориллы, крокодилы и злые
Бармалеи…
- А меня там не тронул бы никто. Я сколько народа спас… Меня так уважали, что даже с шаманом
настоящим познакомили…
- Ого! Расскажите!
- Нет. Не надо об этом нормальным людям знать. И сам бы предпочел забыть и вообще не ездить
тогда. Я только Славке об этом рассказал. Ему положено.
- Познакомьте уж, наконец, со своим Славой! Каждый раз про него что-нибудь загадочное говорите.
Пантелеев сразу посерьезнел, посуровел даже и стал обдумывать, как такое дело можно
устроить.
- Хорошо, я у него спрошу, если назначит время, скажу тебе, - с важным видом ответил он, наконец.
– Кстати, скоро вернешься?
- Да мы только на выходные. В понедельник буду.
В понедельник вечером Пантелеев ждал Федора на скамейке у подъезда. С торжественным
видом он сообщил:
- Слава может тебя принять послезавтра в шесть!
Вопрос, может ли Федор в этот день и в это время, ему, очевидно, даже в голову не пришел.
Не допускал он мысли, что могут найтись дела важнее, чем встреча со Славой. Но Федору было
интересно и он смог.
По большой квартире-сталинке бесшумно сновали молчаливые женщины. Сразу обращала
на себя внимание одухотворенность их лиц, несколько даже с перебором, как подумал Федор.
Пантелеев поздоровался со всеми, они прошли в кабинет. Окна в полумраке заметно не было. Книги
на стеллажах почти до потолка, изображения ведических свастик, статуэтки Шив и Ганеш
чередовались с иконами, горели свечи, приятно пахло восточными благовониями. Все явно должно
было создавать некую мистическую атмосферу, настраивать пришедшего, а может, и самого хозяина, на эзотерический лад. Некоторый диссонанс в это благолепие вносили современнейшее
дизайнерское кресло на колесиках у письменного стола и серебристый дорогущий ноутбук, рядом с
которым синеньким огоньком моргала беспроводная мышь.
Слава был одет в косоворотку, вышитую этническими орнаментами; поверх, из-за холода,
видимо, он накинул безрукавку, сшитую из разноцветных кусочков меха. Эспаньолка хороша с
орлиным носом, тип латинского любовника. Темные глаза целителя временами вспыхивали
нешуточным огнем. «Запоминающийся имидж, ничего не скажешь», - Федор сел в кресло. Пантелеев
почтительно пристроился на стульчике в уголке и притих.
- Я же тебя помню еще с детства! – энергично начал Иноземцев. Федор был из медицинской семьи, Вячеслав начинал свою творческую биографию как обычный врач, даже писал диссертацию в
ординатуре. Все медики в их городе так или иначе друг друга знали. – Чем занимаешься сейчас?
- В издательской фирме работаю, замдиректора, мы рекламные газеты и журналы выпускаем, -
Федор перечислил.