4.5
Когда мне было двенадцать я дружила с одной девочкой, Аней Стрешневой. Мы были лучшими подругами. В шестом классе, на первой ступени, неожиданно для всех, Аня стала эспером. У её отца была всего-лишь чуть обостренная интуиция, и по большему счету эспером его делала только запись в медицинской карте. Мама Ани была обычником, две её старшие сестры тоже. Никто и представить не мог, что Аня получит такую сильную способность. Регенерация клеток своего или чужого организма, потенциал у этой силы был просто невероятен. Я помню как все говорили об этом. С каким восторгом, чистой завистью. И как между мной и Аней пролегла эта незримая граница. В последний раз когда я её видела... - Привет. Погрузившись в воспоминания я не заметила как в комнату вошел папа. Он где-то оставил свою верхнюю одежду и был одет в одну из своих знаменитых клетчатых рубашек. Сегодня - голубая с синими и белыми линиями. Папа протянул ко мне руку будто бы хотел дотронутся, но остановился и неловко потоптался на месте. - Привет. Я думала они никого не пропустят, - сказала я каким-то странным безразличным голосом. После допроса, или что это было, Авдеев остался разъяснить мне некоторые "аспекты" моего нового положения. Мне легко удалось отделаться от полиции (Всего-то пара строчек про нулевой всплеск в личном деле. Да такое наверно есть у каждого эспера), но это не касалось Министерства Здравоохранения. А эти ребята были той ещё хренью. Поскольку я, вроде как, представляю угрозу для общества, карантин, который ожидал бы меня после пробуждения эс-силы, было решено слегка... изменить. Вместо двух недель они продлили его до того времени пока я не сдам аттестацию хотя бы первого уровня. Никакого контакта с, как они говорят, "гражданскими лицами". Родители, друзья, школа - все теперь под запретом. - Разве кто-то сможет остановить Кретецких? Мы упрямые, знаешь? - Папа кривовато улыбнулся и сел на то самое место, где двадцать минут назад сидел лейтенант Хребтов. - Хотя твой учитель помог мне уговорить полицию на эту встречу. Он очень ответственный педагог. Наверное это действительно было так. Для меня Авдеев всегда был кем-то шумным, с явным желанием угробить парочку подростков на своих изматывающих занятиях. Сейчас мне было стыдно за такие свои мысли. По большему счёту физрук был не обязан влезать в мои проблемы, он был всего лишь случайным свидетелем и мог просто отдать меня на откуп полиции. Но Авдеев не только воспользовался правом куратора и выступил как мой временный опекун, но, как оказалось, ещё и помог мне встретиться с папой. - Мне рассказали немного обо... всем этом, - папа ненадолго замялся, но потом посмотрел на меня решительно. - Мы с мамой будем каждый день навещать тебя. Они должны будут разрешить посещения. - Меня как будто в тюрьму отправляют, - я откинулась на спинку кресла, посмотрела куда-то в сторону. - Ты быстро вернешься домой, вот увидишь. - Да все нормально, - пожала плечами и вдруг выпалила: - В конечном итоге у вас все равно не хватило бы времени наматывать столько километров каждый день. - Мы что-нибудь придумаем, - папа нахмурился. - Я же говорю, ничего страшного. Это просто, ну, эс-сила, знаешь! Ведь столько возможностей! - я чувствовала подступающюю истерику, но уже не могла себя остановить. Весь накопившийся за эти дни стресс разом рухнул на мои плечи - Нина. Обещаю... - Я всего лишь!.. Просто... Хочу, что бы все стало таким же нормальным, как неделю назад. Но я не смогла сказать этого. Воздуха стало не хватать, изо рта вырывались только какие-то жалкие всхлипы. Как же все было погано. И страшно. Мне не справится с этим. Ни за что. В конечном итоге я была всего лишь ребенком, который ревел уткнувшись в ладони, в глупом офисе, глупого торгового центра.