Пришло время вернуться к работе. Была основана новая ветвь науки.
Вы хотите присоединится к нашей лаборатории? Пожалуйста, заполните следующий опросник.
• Бег за автобусом сжигает больше калорий чем сидение?
• Игра с кошкой сжигает больше калорий чем сидение?
• Распродажа в гипермаркете сжигает больше калорий чем сидение?
• Танцы в клубе сжигают больше калорий чем сидение?
• Лазанье по деревьями сжигает больше калорий чем сидение?
• Поход в прачечную сжигает больше калорий чем сидение?
• Жевательная резинка сжигает больше калорий чем сидение?
• Подъём со своего стула сжигает больше калорий чем сидение?
Если вы ответили «да» на все вопросы, добро пожаловать в нашу лабораторию. Вы готовы освободиться от власти стула.
3. Напряжение мозга
Я организовал свою первую лабораторию на правах квартиросъёмщика. Это была заброшенная лаборатория около часовни в старой части больницы Мєйо. В течение многих десятилетий это комната использовалась для подготовки образцов к анализу с помощью микроскопа. Однажды утром я зашёл в столовую и заметил груду списанного лабораторного оборудования. Тем вечером я перетащил всё это в мою новую комнату. Вуаля! Теперь у меня была собственная лаборатория. Для меня это было важнее, чем получение моей первой квартиры. Это походило на то, что у меня теперь появилась персональная космическая ракета, которая унесёт меня в такие дали, где никто ещё не бывал.
Больше года или около того, как копились гранты, и я медленно начал избавлялся от старого оборудования и начал закупать новое и исправно работающее. В одной части лаборатории, которая раньше была офисом, я соорудил хитрое устройство чтобы делать замеры обездвиженности, деятельности и сжигания калорий у животных различных размеров: от крыс до червяков. Было несколько неудач. Чтобы проверить оборудование, необходимо было сжечь небольшое количество бутана в пределах этой системы. Я не знал, что у пластмассы, из которой я раньше строил клетки для животных, была низкая температура плавления; но именно для этого и была создана спринклерная система(автоматическая система пожаротушения — прим. переводчика). Так или иначе, это была не первая лаборатория, которую я взорвал.
Со временем со мной начали сотрудничать несколько феноменально талантливых нейробиологов в области исследований мозговых сигналов при сидении. Катерина Коц была первым нейробиологом, с которым я начал работать. Наши рабочие отношения начались худшим образом из возможных. Вскоре после того, как большое исследование с перееданием было опубликовано в 1999, я сидел в кафе в Найроби, куда я добровольно вызвался приехать с Красным Крестом, медленно просматривая электронную почту, я увидел ряд электронных писем из университета Миннесоты. Первое началось вежливо: «Где вы?» Следующее было менее вежливым: «Когда вы уже приедете?» Третье уже совсем нет: «Не говорите, что вы не приедете!» Я, как предполагалось, должен был учить студентов профессора Коц в университете Миннесоты на расстоянии в 13,000 километров; я совсем забыл об этом.
Я молил о прощении и попросил второй шанс. Месяц спустя я сидел в аудитории университета Миннесоты, ожидая Катю Коц. Судя по тону её электронных писем я ожидал увидеть дракона. Когда я услышал быстрый щелчок замка из коридора снаружи, я начал сглатывать слюну и потирать свои потные руки. Вместо дракона в комнату вошла молодая, изящная женщина, на ярко-красных каблуках и в тёмно-синем костюме. Её поведение вселяло надежду на потенциальное примирение. Катерина Коц — один из ведущих нейробиологов Америки.
В последующие годы доктор Коц часто посещала мою лабораторию в клинике Мэйо. Она использовала нашу систему для исследования животных в процессе двигательной активности и измерения сжигаемых калорий в ответ на изменения в химическом балансе мозга. Чтобы изменить химические нейромедиаторы мозга, она успокоила крысу и продвинула длинную, тонкую иглу глубоко в её гипоталамус в центре мозга. Удивительно, но это никаким образом не вредило животному. После этого она вводила крохотные дозы химических веществ прямо в гипоталамус и делала замеры уровня подвижности животного.
Часть мозга, которым она была очарована, была паравентрикулярным ядром гипоталамуса, который у крысы крайне мал.[37] Одно нейрохимическое вещество, которое было недавно обнаружено, орексин — оно будит вас от сна. У собаки с недостатком орексина появляется нарколепсия — она внезапно может заснуть на месте (далеко не самая лучшая сторожевая собака!). Сон — время, когда вы двигаетесь меньше всего. Таким образом, орексин был интересен нам как нейрохимическое вещество, которое могло бы помочь активизировать двигательную активность человека.
37
Kiwaki K, Kotz CM, Wang C, Lanningham-Foster L, Levine JA. Orexin A (hypocretin 1) injected into hypothalamic paraventricular nucleus and spontaneous physical activity in rats.