Дверь в их комнату с грохотом отворилась, и девушки вздрогнули. Даша обернулась и увидела на пороге одну из фрейлин принцессы Норин, которую звали, если она правильно запомнила, Юджиния. Заметив их, девушка стремительно подошла к балкону и, гневно сверкая глазами, склонилась над Лиссой.
– Ты почему еще не одета? – прошипела она. – Мы тебя одну все ждем!
– Ой! – подскочила на ноги девочка и суматошно бросилась к шкафу. – Я забыла совсем, извини! Вы ведь не уйдете без меня? Я быстро соберусь!
– Не уйдем, – махнула на нее рукой Юджиния. – Поторопись, Лисса.
Подобрав полы длинного платья, она покинула их спальню, а Даша опустилась на кровать, с интересом наблюдая за суетящейся по комнате сестрой, негромко бормочущей что-то вполголоса. Наконец, та бросила на свое отражение в зеркале последний оценивающий взгляд и, довольно кивнув, выпорхнула из комнаты, и Даша осталась одна в хрупкой утренней тишине. Сегодня у них не будет занятий у мистера Актона, поэтому до вечера у нее свободное время. Принцесса Триана не давала никаких распоряжений на сегодняшний день, поэтому Даша, переодевшись в простое платье, спустилась в сад, втайне надеясь встретить там Вереска.
Трава еще влажная после вчерашнего дождя, а на сочно-зеленых листьях сверкают в робких солнечных лучах капли росы. Из глубины дворца едва слышно доносится гам разговоров и громыхание мебели, которую готовят для предстоящего вечера, но стоит пройти чуть дальше и постепенно все прочие звуки стираются, уступая место тихому шелесту листьев и нежному шепоту моря. Среди изящной паутины ветвей устроились ранние птицы, заливистым пением точно пробуждая дивный сад ото сна. Даша прошла по узкой тропинке, ведущей к уединенной скамейке под свисающими ветвями невысокого дерева, но осторожно замерла, а юная принцесса, услышав ее шаги по гравию, подняла на нее взгляд и, смутившись, застенчиво улыбнулась.
– Доброе утро, принцесса, – сделала книксен Даша.
– Здравствуй, – девочка подвинулась к краю скамейки. – Можешь сесть рядом.
Кивнув, Даша опустилась на уже теплый от солнечных лучей камень скамейки и посмотрела на Энн-Мэри, кажущуюся сейчас совсем прозрачной. Ее светлые волосы распущены, и легкий ветер, подхватив несколько тонких прядей, отбросил их на лицо девочки, прищурено глядящей на нежное солнце и счастливо улыбающейся. Вероятно, ей не так часто удается проводить время в утреннем саду и она искренне и глубоко радуется каждому такому мгновению. К своему удивлению Даша не заметила рядом фрейлин или слуг, которые бы сопровождали юную принцессу, а та, словно, прочитав ее мысли, негромко произнесла:
– Иногда мне разрешают гулять одной. Я сегодня хорошо себя чувствую, – Энн-Мэри протянула руки к небу, глядя на чистую голубизну между тонкими светлыми пальцами, и резко опустила их обратно, болтая ногами под скамейкой. – Здесь так чудесно и тихо. А еще можно увидеть красивых бабочек, они такие необычные и очень похожи на миниатюрных птичек, но Йован сказал, что это насекомые. Тебе тоже нравится это место, Даша?
– Да, – ласково ответила девушка, – здесь очень красиво.
– Я очень люблю гулять в этом саду, хоть у меня и редко получается бывать тут, – подтвердила мысли Даши девочка. – Но сегодня такая хорошая погода, что находиться в комнате было бы просто невыносимо, только мама и нянюшки обычно считают, что я слишком слабая и, если проведу много времени на улице, то мне станет хуже. А мне так нравится наблюдать за жизнью этого сада. Ты знаешь, дерево, под которым мы сидим, очень старое, а маленькое оно от того, что долгое время казалось умершим: не было ни листьев, ни цветов. Садовники уже хотели было спилить его, и все же спустя годы это дерево вновь зацвело. Это произошло, – радостно произнесла девочка, – в день моего рождения. И с тех пор оно цветет каждый год. Джакаранда, так оно называется и означает «имеющая отважное сердце». У нас его обычно называют колокольчиковым деревом. Из-за цветков.
– Госпожа принцесса, – Даша вздрогнула, услышав чужой голос, показавшийся, однако, ей знакомым. К ним спешно приближался Йован в сопровождении незнакомой ей женщины в плотном светлом платье. Дворецкий поклонился, приветствуя девочку. – Вам пора отправляться на завтрак, а после вам следует отдохнуть. Эффи ваша новая служанка и она проводит вас, следуйте за ней, госпожа.
– Я пойду, – Энн-Мэри поднялась, Даша тоже спешно вскочила с места и склонила голову. – Надеюсь, мы еще увидимся? Ты мне очень понравилась, – задорно улыбнулась девочка, и Даша впервые заметила, что, несмотря на бледность и хрупкость, ее глаза яркие и выразительные, полные жизни и добра. Они и делали ее очень красивой, но красота эта видна не так открыто, как броская притягательность старших принцесс, однако от этого была не менее ценна. – А еще спасибо тебе большое за цветы. Мне было очень приятно их получить.
Даша счастливо улыбнулась, а принцесса со служанкой скрылась за поворотом тропинки среди пышной листвы. Девушка проводила их взглядом, но тут Йован, о котором она забыла, насмешливо фыркнул и рухнул на скамейку. Облокотившись спиной о ствол дерева, он довольно потянулся и сложил руки на груди.
– Смотрю, ты уже подружилась с принцессой. Хорошая она девочка.
– Да, – вздохнула Даша и опустилась на скамейку рядом с Йованом. – Чем она больна?
– Не нужно тебе думать об этом, – задумчиво потерев подбородок, ответил мужчина. – Это забота королевских лекарей, а не твоя. Не стоит брать груз ответственности за все на свете, а тем более за то, что ты не в силах исправить. Энн-Мэри тяжело больна, и мне сложно поверить, что ее можно вылечить. Молчи, – пресек он Дашину попытку возмутиться. – Вера и желание бороться за жизнь другого человека, безусловно, прекрасны, однако не кажется тебе, что зачастую эти чувства исходят не из любви, а из эгоизма, собственничества и страха отпустить? Или ты думаешь, ее спасти пытаются, потому что любят? А разве кто-то в этом замке знает ее настолько, чтобы любить? Видит ли кто-то дальше ее тела? Здесь все слепцы.
– Но ведь она хочет жить, – робко возразила Даша.
– А стоит ли? – хмыкнул Йован. – Ладно, не слушай меня, я сегодня в не самом добром расположении духа. Уж больно не люблю такие мероприятия, хотя давно уже должен был бы привыкнуть: праздники и балы проходят здесь слишком часто. А ты, я так думаю, – серо-голубые глаза мужчины хитро сверкнули, – тоже не в восторге от предстоящего вечера?
– Я не очень хорошо чувствую себя в подобной обстановке.
– Тебе, вероятно, комфортно одной, – внимательно глядя на нее, произнес Йован и наклонился чуть ближе. – Ты любишь наблюдать за жизнью со стороны, ты не ее непосредственный участник, а созерцатель. Тебе не нравятся перемены, хоть в глубине души и желаешь их, они пугают тебя. Роль наблюдателя не такая уж и плохая, я тебе скажу, однако, пора научиться слушать свои чувства, Даша, и принимать за них ответственность, а главное не бояться сделать что-то неправильно. Судьбы, – он иронично усмехнулся, склонившись почти к самому лицу девушки, – не существует, моя дорогая. Вся твоя жизнь лишь череда принятых тобою решений.
– Но сюда я приехала не по своей воле.
– У тебя был выбор: ты могла сбежать. Однако ты все-таки отправилась сюда. Послушай меня, Даша. Никогда не бойся действовать сообразно порывам и желаниям своей души. Не привязывайся к древним устоям и правилам. Жизнь-то только тебе принадлежит, пусть порой все и выглядит совсем иначе. Ты умеешь слушать и понимать других людей, осталось только услышать и понять саму себя.
– А вы, – нахмурилась девушка, – здесь по своей воле?
– Безусловно, по своей, – отмахнулся мужчина. – Я знаю, что кое-что должен сделать здесь. Да-да, это пресловутое «должен», однако я не просто должен, но и желаю следовать выбранному мною пути. Долг понятие хорошее, если идет из твоей души, а не только из расчетливого и холодного разума.
– А когда сделаете то, что должны, вы вернетесь домой?
– Да, пожалуй, – задумчиво вздохнул мужчина и снова прислонился спиной к дереву, глядя на рваные клочки высоких облаков, принесенных неожиданно поднявшимся прохладным ветром. – Мне нужно найти жену. Она сейчас странствует, что было ее давним желанием. Она всегда хотела посмотреть мир и вот однажды все-таки нашла в себе храбрость сделать первый шаг, что вскоре увлек ее далеко от родного края. Недавно, правда, она была у меня в гостях, – незадолго до твоего приезда во дворец, – но потом отправилась дальше и наши пути вновь разошлись. И все же я верю, что однажды две наши жизни вновь станут одной.