Собственно завод с его промышленной площадкой, которая по ночам освещалась тысячами лампочек, даря городу уникальной красоты арт-объект, привлекающий внимание всех проезжающих, был чуть в стороне. Маша сейчас находилась на территории заводоуправления, на которой, как она знала, располагался еще лабораторный корпус, а также социальная инфраструктура – бассейн, спортивный зал, столовая и даже своя небольшая амбулатория со стоматологическим кабинетом, который Аббасов оснастил самым современным оборудованием.
О людях здесь заботились не на словах, а на деле. Зарплату платили исправно, и «белую», правда, за пьянство и прогулы выгоняли сразу, без разговоров и лишнего «собеса». Насколько знала Маша, текучки на заводе не было, а очередь желающих работать именно здесь, наоборот, была всегда.
Репутация у предприятия в целом и его руководителя в частности вызывала трепет, и Маша была рада потешить собственное любопытство и в ходе совместной работы посмотреть на ситуацию изнутри. Ей было интересно узнавать про новых в своей жизни людей. Все они были разные, и у всех можно было чему-то поучиться.
Войдя в главное здание заводоуправления, она остановилась и покрутила головой в поисках лестницы. Марьяна сказала, что ей на третий этаж.
– Do you need help? – услышала она и обернулась.
Из двери, за которой как раз виднелась искомая лестница, к ней навстречу спешил высокий, довольно красивый мужчина.
– Нет, спасибо, я уже поняла, куда мне идти, – автоматически ответила Маша по-английски и внутренне даже рассмеялась над собой. Ну надо же, как ей в последнее время везет на англичан! Могла ли она три недели назад хотя бы мечтать о подобной разговорной практике?!
– Прекрасно, – бодро ответил мужчина. – Тогда могу ли я проводить вас туда, куда вам нужно? Кстати, позвольте представиться. Меня зовут Гордон Барнз.
– Мария. Мэри. Благодарю вас за помощь, мне нужен кабинет помощника директора. Ее зовут Марьяна.
– Оу, Марьяна… Конечно, я покажу вам. – И Гордон Барнз широкими шагами пошел впереди Маши, показывая ей дорогу и распахивая все встречающиеся по ходу двери. Обходительности ему было не занимать.
– Мэри, а будет ли наглостью с моей стороны, если я попрошу вас показать мне город? – спросил он, когда они уже поднялись на третий этаж и подошли к одной из дверей, украшенной табличкой, на которой красовался знак кислорода. Это Маша помнила со школьного курса химии, хотя науку эту никогда не понимала и терпеть не могла.
– Как интересно, – сказала она непроизвольно.
– О, это придумка господина Аббасова – отмечать кабинеты не номерами, а знаками периодической системы Менделева. Без Марьяны он как без рук. Жить не может. Как человечество без кислорода, поэтому она – кислород.
– А сам господин Аббасов? – спросила заинтересованная Маша.
– А он силициум…
– Кремний, – напрягла извилины Маша. – Созвучно слову «кремень».
– Да, возможно. Так что, вы покажете мне город?
Уже второй человек, точнее, второй иностранец, за два дня просил ее об этой услуге. Почему и Дэниел, и этот Гордон выбрали в экскурсоводы именно Машу, было ей непонятно, но причины отказывать она не видела, потому что человеком была гостеприимным и вежливым. Опять же разговорная практика… И вообще, чем черт не шутит, вдруг кто-нибудь из ее новых знакомых поможет ей найти работу в Англии? Или она уже решила, что не хочет бросать фирму и Лавру? Маша внезапно почувствовала, что устала от бушевавшей в голове сумятицы.
– Да, конечно, я с удовольствием покажу вам город, – вслух сказала она. – Только, если можно, не сегодня. Мне нужно проведать подругу, которая родила ребенка. Она живет за городом, поэтому освобожусь я поздно.
– Конечно. – Гордон Барнз даже руками всплеснул, показывая, что не собирается нарушать Машиных планов. – Мэри, я не настаиваю на том, чтобы вы под меня подстраивались. Дайте мне ваш телефон, я вам позвоню завтра, и мы договоримся о встрече. Конечно, если вы будете свободны.
«Ох уж эта знаменитая английская «politeness», – подумала Маша. – Как там все-таки мальчиков с детства воспитывают, что они такие обходительные и вежливые. Не чета нашим».
Она достала визитную карточку, тоже вежливо улыбнувшись, вручила ее Барнзу, попрощалась и открыла дверь кабинета, в котором ее ждала Марьяна.