— Так! Рассказывай. Не поэтому ли ты хочешь деньги себе.
— Виновна, — вздохнула Ира. — Валя просил не отправлять снимки. Ему стало жалко её.
— Жалко? Живёт себе, как сыр в масле катается. Жалко, — засмеялась Анфиса.
— Он сказал, что она призналась, что больна.
— Чем? — всё веселье схлынуло с женщины.
— Я не знаю.
— А Валентин твой?
— И он тоже. Она не сказала ему, только плакалась, что не знает, как рассказать о болезни мужу.
— Что-то венерическое что ли? — ахнула Анфиса. — Она ему изменяет что ли?
— Я тоже так подумала.
— А она не того…
— Чего?
— К твоему клинья не подбивала?
— Ты что! — воскликнула Ира. — Валя меня любит. И потом она же больна.
— Если боится Боре признаться, значит, точно где-то нагуляла. Вот он удивится, — громко захохотала Анфиса, — когда у него какая-нибудь бяка на, сама знаешь где, выскочит.
— Главное, чтобы у тебя не выскочила.
— А ты права. Сегодня же проверюсь. Не хватало мне ещё лечиться от болячек, которые жена Борьки нагуляла. Позор, да и только.
— А ты решила, когда отдашь Борису снимки.
— Как раз раздумывала. Это должно быть, как фейерверк. Ярко. Красочно. Незабываемо.
— Жаль, что ты не увидишь лицо своего мужчины в тот момент, когда он увидит снимки.
— Ирка! Ты гений!
— Я?
— Ещё кто! Я обставлю всё так, чтобы присутствовать при этом моменте.
Телефон Анфисы пискнул, сообщая, что ей звонит ещё один абонент.
— Прости, дорогая, мне Боречка звонит. Как чувствует, что мы о нём разговариваем, — извинилась перед собеседницей она.
— Удачки, — пропела в динамик Ира.
— Да, она мне не помешает, — ответила та, отключая подругу, чтобы ответить на звонок мужчины. — Здравствуй, дорогой, — улыбаясь произнесла женщина.
Часть 21
— Дорогой! — воскликнул мужчина. — И после всего, что ты сделала, ещё смеешь называть меня дорогим!
— Любимый, — протянула Анфиса.
— Ищи себе другого дорогого и любимого. А я с тобой расстаюсь! Всё! Хватит! Из-за твоей выходки Маргарита меня чуть не бросила.
— Боречка, — ахнула Анфиса. — Что я сделала?
— Засос поставила! — рявкнул Борис, не желая больше разговаривать с ней.
— Я не хотела, — вздохнула она, — так получилось.
— Так получилось, — передразнил её мужчина, теряя терпение, однако разговор не прервал.
— Разве можно контролировать страсть? — прошептала в динамик Анфиса.
— Ничего не знаю, — недовольно пробурчал он. — Наши отношения закончились в тот момент, когда ты поставила на мне метку.
— Боречка, — захныкала Анфиса, не на шутку испугавшись.
«Весь мой план летит коту под хвост, — думала она в этот момент. — Нет, так не пойдёт. Я столько времени на тебя потратила, Боречка, что ты обязан, как минимум жениться на мне».
— Любименький! — простонала она. — Ты не можешь меня бросить!
— Почему не могу? — хмыкнул он. — Очень даже могу.
— Боречка, — продолжала ныть женщина. — Нам же так хорошо вместе.
— Было, — добавил мужчина.
— Я жить без тебя не смогу! — заплакала в трубку Анфиса. — Не смогу. Ты для меня всё! Моя жизнь, моё дыхание, мой свет. Люблю тебя! — произнесла она таким надрывным голосом, что у мужчины волосы встали дыбом на затылке, а сердце пропустило удар.
«Любит? — недоверчиво подумал он. — Она?»
— Анфиска, — сомнения одолевали Бориса, — ты пытаешься шантажировать меня?
— Я люблю тебя, глупый. И жизни без тебя не представляю.
Борис растерянно замолчал. Его сердце понеслось вскачь, мурашки побежали по телу. Признание женщины звучало слишком правдоподобно. Анфиса ревела в трубку, громко всхлипывая и шмыгая носом.
«Неужели и правда любит? — озадаченно думал мужчина. — Надо же, — усмехнулся, — какой я неотразимый. Может простить её? Точно. Припугну и прощу. Пусть радуется, что я у неё есть».
— Боречка, — снова всхлипнула Анфиса. — Боречка!
— Ладно, ладно, — смягчил тон своего голоса Борис, — я сейчас к тебе приеду и мы обо всём поговорим.
— И я сделаю тебе приятно, как ты любишь, — шмыгнула носом женщина.
— Обязательно, — довольно согласился он.
— А как же твоя, — замялась, — жена? Что она скажет? Ты только вернулся из командировки и снова куда-то уходишь?
— Моя жена тебя не должна волновать, — нахмурился он. — Она любит меня. Любит. Ещё как, — вздрогнул от своих слов, вспомнив, сколько сил и фальшивой страсти вложил в примирение с Маргаритой. — Тебе учиться и учиться у неё.
«Куда уж мне», — зло подумала Анфиса.